"Позиции Москвы и противоречия с НАТО не приведут к новой холодной войне, принимая во внимание отсутствие идеологических предпосылок, которые стали причиной раскола мира на два блока после окончания Второй мировой войны". В этом убежден Юджин Б. Румер, эксперт по российским вопросам в Национальном институте обороны (Вашингтон). По его мнению, решение Москвы об укреплении военного потенциала является естественной потребностью, замаскированной под чрезвычайные обстоятельства.

- Мы идем к новой холодной войне?

- Не думаю, что существует опасность возврата к холодной войне, поскольку полвека назад в основе разделения мира на два блока были основополагающие причины, или, вернее, глубокие и непримиримые идеологические разногласия.

- Что произойдет в России после 17 февраля (после возможного объявления независимости Косово. - Прим. ред.)?

- Возникнет целый ряд сложностей, в частности, связанных с тем, как строить отношения с Абхазией и Осетией - грузинскими регионами, требующими независимости, в отношении которых в Думе на обсуждении находятся законодательные документы в поддержку автономии этих двух республик. Предоставление независимости Косово усложняет ситуацию, поскольку Россия столкнется с требования о предоставлении независимости Чечне и другим республикам Кавказа.

- Иными словами, независимость Косово может создать проблемы для России?

- Не сразу. Скорее на длительную перспективу она может ослабить влияние Москвы на переговоры и основные дискуссии международного характера. И этого действительно опасается российское руководство. Независимость Косово от Белграда и возможный эффект домино в отношении других мировых геополитических реалий приведут к ослаблению ее влияния и способности России контролировать ситуацию.

- Угрозы перевооружения представляют опасность для Европы?

- Не думаю. Если посмотреть на драматические условия, в которых находился российский военный аппарат в 90-е годы, сразу же после крушения советского режима, становится ясно, что не существует угрозы ни для Европы, ни для баланса сил в мире. Более того, совершенно нормально, что Москва хочет усилить свой военный потенциал, принимая во внимание, что еще несколько лет назад армия пребывала в состоянии, вызывавшем тревогу.

- Иными словами, это не ответ НАТО, а внутренняя необходимость?

- Да, это так. Правда также и то, что Москва использует возможность, чтобы замаскировать под чрезвычайные политические меры то, что она сделала бы в любом случае. Именно поэтому Москва старается придать особое значение таким показным мерам, как увеличение финансирования, осуществление дальних полетов с целью патрулирования или размещение на постоянной основе своих военных кораблей в Средиземном море. Но все это не представляет угрозы для Европы или для Запада, особенно если сравнить военный потенциал России с потенциалом Европы или НАТО.

- Как воспринимается поведение Москвы в Соединенных Штатах?

- Американская сторона испытывает некоторую обеспокоенность не столько по поводу действий России, сколько по поводу некоторых заявлений, как, например, угрозы ответных действий против Польши и Чехии в том случае, если они согласятся с размещением элементов космического щита на своих территориях. Однако я не думаю, что это вызывает тревогу здесь, в Соединенных Штатах, - скорее чувство разочарования, сожаления в связи с ухудшением отношений. Но даже в связи с этим, я не думаю, что есть желание вернуться к климату холодной войны.