За последние два года была уничтожена крупнейшая российская частная медиа-компания "Медиа-Мост". Главное предприятие компании, общефедеральный телеканал НТВ, было взято под контроль правительства. Другой канал федерального значения, остававшийся вне контроля Кремля, ТВ-6, был закрыт.

В связи с этим недавний правительственный захват радио-станции "Эхо Москвы", другого предприятия "Медиа-Моста", был лишь вопросом времени. Какое-то время станции удавалось избежать поглощения, но после закрытия ТВ-6 "Эхо Москвы" оказалось в опасной ситуации, поскольку взяло под свою крышу команду журналистов этого телеканала. Впавшие в немилость журналисты ТВ-6 начали работать в эфире "Эха Москвы", и вскоре после этого станцию предупредили о неминуемом захвате.

Главный редактор "Эха Москвы" Алексей Венедиктов заявил, что покидает свой пост и подал заявку на новую частоту, не надеясь, что получит ее при своих отношениях с правительством. Но, как это ни странно, "Эхо Москвы" выиграло на аукционе, и Венедиктов пообещал, что новая станция будет вести ту же политику, какую старая вела в течение более чем десяти лет. У него есть средства для того, чтобы не позволить правительству и здесь установить свой контроль. 70% акций новой станции принадлежат журналистам "Эха Москвы".

Как можно объяснить столь благоприятное развитие событий? Некоторые говорят, что это - демонстрация Кремлем своей доброй воли, небольшая компенсация за прошлые - а, возможно, и будущие - нападения на свободу слова. Некоторые указывают на борьбу группировок в самом Кремле. Возможно, важную роль сыграл сам Венедиктов - активный, неутомимый, политически мудрый редактор, яростно бившийся за независимость станции.

В любом случае Венедиктов одержал победу, важную для всех, кому дорога свобода слова в России. Но "Эхо" - очень маленькая компания. У нее всего несколько сотен тысяч слушателей. Это ничтожно мало по сравнению с телеканалами федерального значения, которые работают для более чем 100 миллионов человек. В отличие от коммунистического советского государства сегодняшний Кремль не стремится полностью контролировать каждое слово. У нас еще остались газеты и журналы (в том числе мой собственный информационный еженедельник), сетевые издания, небольшие телеканалы, не контролируемые правительством. Кремль ничего не имеет против скромного выражения недовольства, если он сам имеет возможность вещать для подавляющего количество россиян.

В России мало кто сомневается в том, что победа "Эха Москвы" была политическим решением. Как бы профессиональны и популярны ни были журналисты "Эха" - возможно, самого лучшего российского новостного радио - они бы никогда не победили на аукционе без "разрешения" Кремля.

За два года правительство установило контроль на медиа-рынке. Кремль пользовался самыми разными техниками устрашения, борясь против двух главных медиа-магнатов, Владимира Гусинского и Бориса Березовского. Оба покинули Россию и живут за рубежом. Правительство захватило большую часть принадлежавших им СМИ.

Победив в этой войне и избавившись от двух злейших врагов, кремлевские чиновники с трудом могут скрыть триумфальные настроения. В своих публичных заявлениях они бесстыдно обвиняют магнатов в преступлениях, которые не доказаны ни одним судом, похваляются, что в конце концов им удалось добиться мщения. Магнаты "пользовались СМИ, чтобы шантажировать правительство, - сказал недавно помощник президента Владимира Путина Сергей Ястржембский в интервью государственным новостям. - Больше они не будут создавать проблем".

Заместитель министра печати Михаил Сеславинский недавно в своем интервью иронично описал борьбу Кремля с магнатами. Вот как по мнению Сеславинского выглядит конечный результат: в сфере СМИ "сложный переходный период закончен", СМИ "неуклонно движутся вперед".

Кампании Кремля против двух магнатов и их СМИ оказали тяжелый пагубный эффект на российские средства массовой информации в целом. Журналисты увидели, что происходит с теми, кого Кремль считает врагами. Сегодня большинство работающих в СМИ понимают, что не стоит настраивать Кремль против себя. В результате воцарилась всеохватывающая самоцензура, резкое снижение уровня журналистики.

Стремясь расширить свою аудиторию, радио "Эхо Москвы" создало партнерские отношения с многими провинциальными станциями. Как только стало понятно, что "Эхо Москвы" не пользуется благосклонностью правительства, один провинциальный партнер за другим начал сообщать руководству станции, что отказывается транслировать программы "Эха". Мы любим вас, говорили они, но нам посоветовали переключиться на правительственную радиостанцию.

Атмосфера сегодняшних российских СМИ характеризуется желанием продемонстировать преданность правительству. Это резко отличается от времен Ельцина, когда журналисты пользовались достаточно высокой степенью свободы. (Сегодняшние сотрудники Кремля, в том числе Ястржембский, называют те времена "вакханалией свободы прессы"). Сам Ельцин в одном из редких публичных выступлений сказал: "Я терпел любую критику, а сегодня сложно сказать вслух даже правдивое замечание". Демократический Съезд, неформальная ассоциация демократических партий и организаций, дала ситуации более драматическую оценку. "В сегодняшней России свободы прессы не существует", - говорится в первой строчке резолюции, обнародованной в середине февраля.

Ельцин расширил и систематизировал свободу прессы, которую дал стране Михаил Горбачев. Ключевое слово здесь - "дал". Российский народ не сражался за свободу прессы; ее, как и другие свободы, народ получил от правительства, "сверху". Возможно в этом причина того, что сегодня российская общественность безучастно наблюдает за тем, как правительство подавляет прессу.

Венедиктову могут позволить вещать на новой частоте, но его победа не будет весомой до тех пор, пока ее не поддержит требование общественности дать прессе свободу.

Автор статьи - заместитель редактора российского журнала, финансируемого Владимиром Гусинским.