Создается впечатление, будто неудачи Владимиру Путину нипочем. После драмы с заложниками в Беслане он потерял 5 процентов рейтинга. Но две трети граждан, как ни в чем не бывало, поддерживают главу государства. При этом во время захвата заложников Путин не оправдал свой имидж нового гаранта стабильности в России.

На три дня Путин, который обычно является главным действующим лицом любого выпуска новостей, исчез из поля зрения общественности. Так же, как четыре года назад во время крушения атомной подлодки "Курск". Но на этот раз и подчиненные увильнули от ответственности. После четырех лет правления никто больше не готов в рискованных ситуациях самостоятельно принимать решения. Все смотрят наверх, на последнюю инстанцию.

Ходя народ демонстрирует снисходительность, паладины власти, политтехнологи и имиджмейкеры, которые вот уже пять лет оттачивают легенду президента, стали нервничать. Уменьшение рейтинга на 1 процент - по меркам путинской эры, это серьезно. Даже на незначительные сдвиги власть реагирует болезненно. Для этого есть убедительная причина. Дело в том, что система стоит или падает вместе с популярностью главы государства.

Если его авторитет уменьшается, вся структура грозит обрушиться. Лишь он придает власти Кремля легитимность. Правительство, государство и бюрократию россиянин воспринимает с большим недоверием, поскольку он знает их в основном как источник произвола и коррупции. Однако несоответствие между культом президента и неприятием государства таит в себе латентную опасность.

Когда Путина в 2000 году избрали в Кремль, он пришел туда без свиты. Но такие лозунги, как укрепление государства, диктатура закона, безопасность и порядок, действовали как магнит не только на избирателей. Бюрократия, которая в 1990-е годы получила клеймо тормоза процесса модернизации, услужливо предложила свою помощь. Путин пестовал ее и закрывал глаза, когда она издевалась над людьми, попирала права и в обмен на словесную поддержку Кремля и идей государственности и патриотизма брала себе лицензию на обогащение. При Путине коррупция достигла пугающих масштабов.

Пока еще народ не возлагает вину за импотенцию государства на Путина лично, но долго ли ему еще удасться выдержать, делая шпагат между людьми и бюрократией?

При Путине общество совсем отвернулось от государства. В обмен на обещание стабильности некоторые добровольно отказались от участия в общественной жизни. Других заставили уйти. То же касается Думы, Совета Федерации, партий, потенциальных противников.

Электронные СМИ превратились в инструменты пропаганды. Теперь в качестве панацеи от терроризма Путин отменяет выборы губернаторов и одномандатников в Думе. Власть цинична, а Беслан предоставил желанный повод для того, чтобы искоренить остатки демократии. Теперь от них остался лишь фасад. Но без этого фасада не обойтись.

Потому что у Путина два лица, одно - для экспорта, а другое - для внутреннего пользования. Он умело рассеивает опасения западных политиков. Мол, у каждой страны есть право своим путем идти к демократии! Выступает он и за гражданское общество, только Путин под ним понимает что свое. Скоро бригады граждан снова будут пристально следить за своими соседями. После Беслана Путин проводит мобилизацию, говоря, что России угрожают извне и что она находится в состоянии войны.

Заместитель руководителя администрации президента Владислав Сурков на прошлой неделе подробно изложил это в бульварной газете "Комсомольская правда". Он заявил, что в стране действует пятая колонна из левых и правых радикалов, которые ненавидят все в путинской России и поддерживаются из одних и тех же иностранных источников. Обойдемся без них, говорит соратник Путина. На языке спецслужб это означает: враг - на Западе, а его "пятая колонна" из либералов - в стране.

Бой за Кремль решен. Спецслужбы и органы безопасности прогнали из бастиона последних либералов. Теперь суфлировать президенту будут только его коллеги из КГБ, против которых он и так никогда не мог пойти. Ему суждена роль привилегированного узника. Ведь он терпел, когда его избранные соратники занимали важнейшие посты в государственных концернах. Таким образом, системе больше не грозит и противодействие со стороны крупной капиталистической буржуазии. Альянс спецслужб, военных, бюрократии и капитала образует новый правящий класс, а народ стал массой для манипуляций.

150 лет назад Карл Маркс назвал такую форму правления бонапартизмом. Она отличалась тем, что сама создавала анархию во имя порядка. Сегодня это есть суть путинизма.