Одно из первых обещаний, данных нынешним (британским) правительством в 1997 году, было обещание проводить нравственную внешнюю политику. Оно же одним из первых было нарушено. Идеалы Робина Кука не могли стать и не стали ориентиром для нашего МИДа. На самом деле нельзя не удивляться тому, что человек его ума мог вообще вообразить, что это возможно.

С тех пор Британия в разной степени оказывала поддержку малоприятным режимам по всему миру. Для многих ее критиков она совершила свой самый крупный со времен Суэца моральный промах, приняв участие во вторжении в Ирак. Так что мораль во внешней политике - это не спокойные воды, и так будет и дальше.

Как же приятно, наверное, иметь столь ясную внешнеполитическую проблему, как Северная Корея, где есть только черное и белое. В западной позиции, сочетающей желание иметь ядерное оружие и отказ согласиться с тем, чтобы оно было у Ким Чен Ира, нет никакого лицемерия. Наши политические лидеры избраны в результате демократических выборов и отвечают перед народом (и перед СМИ, насколько те стоят такой чести) за все принимаемые ими решения. Кроме того, если западные лидеры подписывают договоры, они имеют обыкновение соблюдать их.

С государствами-изгоями дело обстоит иначе, а Северная Корея по определению является одним из этих изгоев. Такие разные государства, как Франция, США, Япония, Китай и Россия, в этом согласны: только Иран, чей лидер известен своим желанием стереть Израиль в лица земли, может усмотреть что-нибудь хорошее в том, что делает "дорогой вождь".

Существование позиции, объединяющей страны, которые обычно склонны спорить, можно считать подтверждением того, что во всякой бочке дегтя есть ложка меда - хотя в данном случае бочка дегтя выглядит довольно зловеще. Так, в 1941 году Британия, а спустя полгода и Америка оказались союзниками России в общей борьбе с нацистами.

Как и тогда, этика людей, с которыми мы оказываемся в одной постели, - это нечто, о чем мы предпочитаем не задумываться, идет ли речь об обращении американцев с узниками Гуантанамо, о китайских кровавых уголовных наказаниях или об отказе Японии (в очередной раз озвученном в прошлые выходные ее новым премьером) усмотреть серьезные недостатки в своем поведении во время Второй Мировой войны. Однако давайте отвлечемся и поговорим о том, что происходит в России.

Вчера состоялись похороны убитой в субботу российской журналистки Анны Политковской. Глава российского государства Владимир Путин, как сообщают, назвал в телефонном разговоре со своим американским коллегой Джорджем Бушем ее смерть "трагической" и сказал, что все силы государства будут брошены на то, чтобы найти убийцу. Никто из тех, кто знает манеру Путина вести дела, не возлагает особых надежд на то, что эти усилия принесут какие-то плоды. Вероятнее всего, человек, застреливший Политковскую, действовал по указанию кого-то другого. Главным делом Политковской было разоблачение нарушений прав человека в Чечне российской армией.

С учетом этого возможны, по-видимому, две версии ее убийства. Либо оно было осуществлено армейским "фрилансером", которого злила ее "непатриотичная" позиция по чеченскому вопросу, либо кто-то из правительства был сыт по горло трудными вопросами, которые она задавала, и доказательствами неблаговидного поведения, которые она предоставляла, и хотел заткнуть ей рот. Такие российские институты, как правительство и армия, заражены нарастающей и нездоровой формой национализма, очень похожей на мировоззрение, господствовавшее в годы советского тоталитаризма, которое его адепты имели обыкновение утверждать такими же методами.

Политковская - 12-й журналист, убитый в России после прихода к власти Путина в 2000 году. Некоторые из этих смертей могут быть отнесены на счет другого российского зла - мафии, которая не меньше Путина бывает недовольна, когда журналисты расследуют ее дела, но у которой еще меньше угрызений совести.

Нет никаких сомнений в том, что "прегрешения" Политковской были чисто политическими. В своей книге "Чечня: позор России", опубликованной в 2003 году, она описывает путинский режим как еще более "морально запятнанный", чем предшествующий режим Бориса Ельцина. Она пишет о склонности Путина к тоталитарности и коррупции и об открытом презрении к правам человека. Она также обвиняла его в том, что он путает патриотизм с шовинизмом, в особенности в своей политике по отношению к чеченцам, основанной на расизме. Она говорила о "моральной гангрене", поощряющей погромы против этнических меньшинств, и о том, что Путин возвращает советскую систему подавления под другим именем.

Она говорила все это еще до того, как на наших глазах Путин подтасовал свое избрание президентом - что особенно странно, учитывая, что успех и так был ему беспечен, - и еще до показательного процесса над олигархом Михаилом Ходорковским, который сейчас отбывает десятилетний срок (восьмилетний срок. - Прим. ред.) в одной из жестоких российских тюрем, в сущности, за выраженное им намерение уйти в политическую оппозицию Путину.

Помимо убийств журналистов, российские средства массовой информации пережили планомерное усечение их свобод. Те, кто исповедует западные либеральные понятия свободы слова, обычно противятся ксенофобии, которая выдается за современный национализм и поддерживается путинским режимом, поэтому медиабизнес тоже становится объектом репрессий.

Как только какая-нибудь газета демонстрирует любого рода признаки политической независимости, обязательно находится кто-нибудь верный Кремлю, кто приходит и покупает ее, - так случилось в конце августа, когда одно из доверенных лиц Путина, стальной магнат Алишер Усманов купил ежедневную газету "Коммерсант" и быстро уволил ее главного редактора. "Известия" тоже пережили нечто подобное в этом году, после того как их купила гигантская, опирающаяся на государство энергетическая компания "Газпром". В региональной прессе подобные акты подавления и устрашения случаются на каждом шагу, особенно если в газете упоминают о нарушении прав человека. Современная Россия - это все что угодно, но только не свободная страна.

Оценив убийство Политковской как принципиально новую акцию дальнейшего запугивания, российские либералы отдают себе отчет в том, что оно наносит ущерб перспективе "оранжевой революции" в России в стиле произошедшей два года назад революции на Украине, которую Россия, естественно, пыталась предотвратить всеми средствами вплоть до отравления ее лидера. На прошлой неделе путинский режим опробовал похожую тактику запугивания с Грузией, которая беспокоит Кремль и-за ясно выраженного желания вступить в НАТО.

Однако вчера Путин был в Дрездене, где когда-то служил в качестве офицера КГБ, и говорил с немцами о делах. Торговля - идет ли речь об использовании гигантского потенциала российского рынка или о получении доли в ее богатых природных ресурсах - остается самым важным соображением для большинства европейских стран. Великобритания уже заключила разнообразные сделки с Россией, касающиеся ее энергетических ресурсов, и в течение ближайших 20 лет от России в значительной степени будет зависеть, горит ли у нас свет.

Я понятия не имею, думал ли убийца Анны Политковской, что окажет этим Путину услугу. Однако мы прекрасно знаем, что это убийство полностью вписывается в ту политическую линию, которую путинский режим проводит с 2000 года по отношению к свободе слова и к прессе. Тем не менее мы остаемся союзниками и деловыми партнерами режима, у которого нет даже минимального понятия о том, что такое права человека. Наши лидеры говорят, что, в отличие от Северной Кореи, ситуация с Россией не является черно-белой. Путин, слава богу, член "большой восьмерки", и, видимо, не представляет угрозы для нашей безопасности. Однако в действительности это означает, что Путин, в отличие от Северной Кореи, не выходит за рамки того, что считается "приемлемым уровнем тоталитарности". Но сколько это будет продолжаться?