Программа ядерных испытаний, о которой заявила Северная Корея, станет стимулом для других стран к тому, чтобы тоже вступить в ядерный клуб, создаст угрозу безопасности в регионе и может в конечном итоге привести к ядерному терроризму.

Эти испытания, являясь кульминацией амбиций Северной Кореи, давно мечтавшей стать ядерной державой, одновременно представляют собой полный провал политики администрации Буша в отношении этой страны. На протяжении почти шести лет эта политика представляла собой странную комбинацию резкой риторики и бездействия.

В начале первого срока президентства Буш заклеймил Северную Корею как часть "оси зла" и выступил с уничижительными заявлениями в адрес Ким Чен Ира. Он говорил, что не потерпит северокорейской ядерной программы, но никак не ограничивал действий Северной Кореи.

Наиболее важными были бы в этой связи ограничения на переработку отработанного топлива северокорейских реакторов для изготовления плутония. Администрация Клинтона в 1994 году объявила, что, если Северная Корея займется переработкой топлива, она "перейдет черту", и в таком случае администрация угрожала предпринять военные действия. Северная Корея отреагировала на это давление и вступила в переговоры, которые завершились заключением согласованного рамочного договора. Рамочный договор не покончил со стремлением Северной Кореи создать ядерное оружие, но он обеспечил значительную отсрочку. Более восьми лет в соответствии с условиями согласованного рамочного договора отработанное топливо хранилось в накопителе под международным наблюдением.

Затем, в 2002 году администрация Буша обнаружила существование тайной урановой программы, очевидно представлявшей собой попытку уклониться от выполнения условий рамочного договора. Эта программа, представляя потенциальную угрозу, могла бы привести к созданию бомбы значительно более медленными темпами, в противоположность более зрелой плутониевой программе. Тем не менее администрация недальновидно отказалась выполнять условия согласованного рамочного договора. В ответ на это Северная Корея выслала международных инспекторов и объявила о намерении заняться переработкой отработанного топлива. Администрация пожалела о своем шаге, но не объявила, что Северная Корея "перешла черту". Пхеньян начал изготавливать плутоний.

В начале этого лета администрация также заявила, что испытания в КНДР ракет дальнего действия неприемлемы. 4 июля Северная Корея провела групповой испытательный запуск ракет. Не так давно администрация заявила, что ядерные испытания в Северной Корее неприемлемы. Неделю спустя Северная Корея провела первые ядерные испытания.

Создается впечатление, что в администрации наметился глубокий раскол по вопросу Северной Кореи. Одни призывают к переговорам, а другие выступают за политическое и экономическое давление, направленное на изменение режима. В результате, хотя администрация была готова отправить своего представителя на шестисторонние переговоры, организованные в 2003 году Китаем, у нее не было никакой отчетливой стратегии в отношении того, как вести себя там с Северной Кореей и как руководить остальными сторонами. Одновременно с этим усилилось экономическое давление на Пхеньян. Разумеется, можно найти аргументы, оправдывающие такое давление, но было бы наивно думать, что оно могло принести успех без участия правительств Китая и Южной Кореи, а оба государства не поддерживали эти действия. Северная Корея, видя паралич администрации, пошла вперед, продолжая осуществление агрессивной и опасной программы.

Так что же можно сделать, чтобы конструктивно повлиять на поведение Северной Кореи? Приемлемые альтернативы у нас за спиной. Должна быть и будет принята резолюция ООН, осуждающая испытания. ООН может ответить на призывы США и Японии к строгой изоляции Северной Кореи и прекратить торговые отношения с этой страной. Однако Северная Корея и так является самой изолированной страной в мире, и ее правительство использует эту изоляцию в свою пользу. Более суровые санкции в отношении материалов, которые могут использоваться в ядерной программе, имеют смысл, но лошадь уже понесла. Экономические санкции, направленные на оказание давления на Северную Корею, усилят бедственное положение народа, но мало повлияют на элиту. Так или иначе, они будут эффективны только в том случае, если Китай и Южная Корея полностью присоединятся к ним, а они пока не проявили склонности к такому решению.

Будут звучать призывы к наращиванию нашей национальной программы по ПРО. Однако наибольшая опасность для Соединенных Штатов связана не с возможностью, что КНДР под влиянием суицидальных позывов выпустит ракету по США, даже если у нее будет достаточная дальность. В большей степени стоит опасаться того, что Северная Корея продаст одну из своих бомб или имеющийся плутоний какой-нибудь террористической группе. Президент предупредил Северную Корею не передавать никому материалов, связанных с ядерной программой. Однако все предупреждения, с которыми мы за последние шесть лет обращались к Северной Корее, остались неуслышанными, а все ее действия - безнаказанными. Нет никакой уверенности, что и последнее предупреждение не ждет та же участь. Если мы хотим, чтобы у подобных предостережений был хоть какой-то шанс повлиять на Северную Корею, они должны быть более специфичны. Они должны содержать угрозу ответного действия против Северной Кореи, если террористы взорвут ядерную бомбу в одном из американских городов. Эти предостережения должны подкрепляться серьезной программой экспертизы, способной точно установить происхождение ядерной бомбы.

Эти испытания, безусловно, станут нежелательным сигналом для Ирана, и ущерб уже нанесен. Однако важно попытаться не допустить перерастания этого инцидента в гонку вооружения в Азиатско-Тихоокеанском регионе. Как Япония, так и Южная Корея обладают достаточным потенциалом, чтобы в скорейшие сроки достичь полноценного статуса ядерных стран, но до сих пор не сделали этого, так как были уверены в нашем ядерном "зонте". Теперь же они могут пересмотреть свою политику. Мы должны в тесном сотрудничестве с Японией и Южной Кореей обсудить этот вопрос и убедить их, что они все еще находятся под нашей защитой и у нас есть достаточно воли и силы, чтобы защитить от атаки их, а не только США.

Это может оказаться необходимым, чтобы убедить их не разрабатывать собственное ядерное оружие.

Небрежность нашего правительства позволила Северной Корее создать новую сильнейшую угрозу в Азиатско-Тихоокеанском регионе. Вероятно, уже слишком поздно, чтобы можно было обратить этот вред вспять, но серьезное внимание к проблеме все еще может ограничить масштаб нанесенного вреда.

Уильям Перри был министром обороны США в 1994-1997 годах.