Слободан Самарджич, сербский министр по делам Косово и Метахии, исключает возможность проведения Белградом военной операции по вторжению. Он обвиняет США в препятствовании переговорному процессу.

Текущие переговоры между сербами и косоварами являются последним шансом для достижения договоренности в этом конфликте. То, что это произойдет до запланированного на 10 декабря окончания переговоров, маловероятно, слишком непримиримы позиции обеих сторон: для косовских албанцев речь идет лишь об абсолютной независимости провинции, расположенной на юге Сербии, тогда как для Белграда подобное решение неприемлемо. В преддверии прямых переговоров, намеченных на 14 октября, корреспондент Die Presse встретился с сербским министром по делам Косово и Метохии Слободаном Самарджичем.

- Министр обороны Австрии Дарабос заявил о том, что существуют реальные шансы достигнуть соглашения по вопросу о статусе Косово до 10 декабря. Так ли это?

- Я настроен не столь оптимистично. Не думаю, что в таком комплексном вопросе можно прийти к решению за два месяца. Мы могли бы наметить неплохую отправную точку для решения этого вопроса. Это должно быть не просто одним предложением, а масштабным соглашением. А для этого нужны частые и интенсивные переговоры.

- Косовские албанцы говорят, что вести переговоры больше не о чем. Где же тогда найти пространство для договоренностей?

- До сих пор у нас не было возможности напрямую говорить о статусе. Западные государства, входящие в контактную группу, терпят это поведение албанской стороны, змкнувшейся на своей позиции. В определенном смысле эти страны даже поддерживают албанцев, требующих отделения.

- Глава Госдепартамента США Кондолиза Райс назвала недавно независимость Косово "единственным решением".

- США отбивают у косовских албанцев желание вести переговоры. Мы опасаемся того, что переговоры снова окажутся симуляцией, как при председательстве ооновского посредника Ахтисаари. В настоящее время мы не видим сигналов со стороны американцев, которые свидетельствовали бы о стремлении создать нормальную атмосферу для переговоров. Но без этого нам ничего не добиться.

- Могли бы вы назвать последние переговоры в Нью-Йорке "серьезными"?

- Что касается албанских предложений (договора о дружбе между двумя независимыми государствами. - Прим. автора), это забегание вперед переговоров по статусу, а ведь именно вопрос о статусе должен быть в центре переговоров. Поэтому эти предложения уже чисто формально принять нельзя, и "тройка" также не должна их принимать. Мы не видим причин заниматься спекуляциями относительно того, что будет после определения статуса. Это не относится к сути вопроса.

- Недавно снова заговорили о разделе Косово. Приемлем ли такой вариант для Белграда?

- Нет, мы выступаем против раздела Сербии, и как же мы можем выступать за раздел Косово? Это стало бы продолжением старой истории о разделе Балкан. Получается, что после этого можно думать о разделе Боснии-Герцеговины, затем и Македонии, чтобы решить этнические конфликты, - и так до бесконечности. Мы не можем запретить дискуссий на эту тему. Но это не является официальной позицией Сербии.

- Новая конституция обязывает все структуры, в том числе и армию, защищать права сербов в Косово. Означает ли это вторжение в случае, если Косово объявит о своей независимости?

- По сути, нет. Мы за демилитаризацию Косово. Там не должно быть армии, за исключением временного присутствия международного контингента. Кроме того, мы не угрожаем вторжением в случае, если Косово объявит о своей независимости. Но каждому должно быть ясно, что это станет очевидной угрозой для Сербии.

- Какой будет реакция Сербии, если Косово, как и было обещано, в декабре объявит о независимости?

- Мы не станет прибегать к непосредственной военной интервенции, но мы сохраним наши институты в Косово. Сербское население будет и впредь находится под юрисдикцией Белграда в том, что касается образования, инфраструктуры, системы здравоохранения и многих других областей. То есть будут существовать параллельные институты. Мы будем еще интенсивнее, чем сегодня, заботиться о судьбах сербов и других неалбанцев.