По мнению политолога Татьяны Кастуевой-Жан, Владимир Путин, уверенный в своем переизбрании 18 марта на пост лидера России, старается мотивировать свой электорат для получения большего числа голосов, чем в 2012 году. Особо заботится он о том, чтобы обуздать протестное движение. Интервью с Кастуевой-Жан, директором Центра "Россия/ННГ" при Французском институте международных отношений (IFRI), экспертом по российской внешней и внутренней политике, автором книги "Путинская Россия в 100 вопросах", вышедшей во Франции в январе, записал журналист Le Monde Бенуа Виткин.

"Напряженного ожидания нет: Путин победит уже в первом туре. Даже опросы общественного мнения, проведенные "Фондом борьбы с коррупцией" оппозиционера Алексея Навального, дают сведения о его убедительной победе. Тем не менее, стоит понаблюдать за незначительными вещами, такими как результат выборов кандидата от коммунистов Павла Грудинина или Ксении Собчак, оба они новички на политической арене. Их результат даст приблизительное представление о протестном голосовании, поскольку часть этого электората будет бойкотировать выборы, согласно указанию Алексея Навального", - сказала Кастуева-Жан.

"Владимир Путин, казалось бы, не интересуется этой кампанией: он даже не изобразил своего выдвижения в качестве кандидата и не участвует в дебатах. Пришлось дожидаться его обращения к Федеральному собранию 1 марта, чтобы получить представление о содержании его программы. В ходе этого выступления он развернул длинный список экономических и социальных обещаний - неоригинальных и нереалистичных", - считает эксперт.

"Кроме того, первая часть его речи была заслонена второй, сосредоточенной на новых возможностях российского оружия. Подобное смешение жанров в сущности не поможет понять приоритеты предстоящего мандата. Российские граждане за пять последних лет утратили примерно 10% своей покупательной способности, и опросы показывают, что их больше интересует экономическая ситуация, нежели внешние конфликты", - описывает Кастуева-Жан.

"Модернизаторский аспект речи оказался исчерпан. Когда находишься у власти 18 лет, сложно обещать одно и то же выборы за выборами. Например, говорить о диверсификации экономики или о борьбе против коррупции, когда ничего не меняется по существу", - продолжает она.

"Отсылка к 1990-м годам становится все менее эффективной. Однако она заменяется сравнением с Украиной, которое позволяет опираться на дискурс, согласно которому политические потрясения опасны", - отмечает политолог.

"В то же время для части россиян стабильность связана с сохранением неравенства. Перемены желанны, но они страшат. Это не единственный парадокс. Россияне поддерживают Владимира Путина, но когда их спрашивают о том, что они думают о состоянии дорог, больниц, правосудия, образования, их суждения нередко оказываются весьма критическими. Тем не менее, эти недочеты не вменяются в вину самому президенту. Словно он является олицетворением некой идеи российского народа и не ассоциируется с конкретными действиями государственных политиков", - поясняет Кастуева-Жан.

"Люди думают, что Путин идет в нужном направлении, но его приказы не исполняются. Еще в воображении присутствует роль "внешних врагов" с Запада", - указывает эксперт.

"Пик популярности Путина всегда связан с войнами: в Чечне, в Грузии, на Украине, в Сирии... Однако эта движущая сила начинает иссякать. "Крымский эффект" не может эксплуатироваться в течение десяти лет. Сирия привела к определенной гордости за военные достижения, но эта тема никогда не вызывала сильных эмоций", - поясняет собеседник издания.

"На данный момент приоритет власти состоит в том, чтобы электоральный процесс проходил спокойно. Не надо пробуждать никаких страстей, особенно не надо повторять митингов 2011-2012 года. Навязчивой идеей Кремля является контроль", - утверждает Кастуева-Жан.

"Многие люди, в том числе в правительстве, придерживаются другого видения развития России, более демократического и европейского. Но эти деятели не оспаривают личного авторитета Владимира Путина. Они признают за ним, в частности, после присоединения Крыма, способность управлять страной в моменты крупных кризисов", - отмечает эксперт.

"Даже в недрах элиты существует страх перед потрясениями. Многие, в том числе в близком окружении президента, сильно обогатились. Они не хотят оказаться сметенными какими-то переменами", - продолжает она.

"Своими индивидуальными санкциями Запад хотел поиграть на потенциальном несовпадении мнений внутри элиты. Но это не сработало. Владимир Путин компенсирует потери и предоставляет дополнительные преимущества", - констатирует политолог.

"Кремль пытается уловить тенденции, существующие в обществе, и использовать их. Национализм, зачастую принимающий форму ксенофобии, имеет место среди населения, несмотря на интернационалистическую традицию, унаследованную от СССР. Эта тема была использована, например, на выборах в мэрию Москвы в 2013 году. Столь же тягостны тенденции консерватизма, в частности, в том, что касается гомофобии. Однако и эти вопросы превращены в инструмент, с тем чтобы усилить различия между россиянами и гражданами Запада, проводя линию разрыва в сфере ценностей", - рассуждает Кастуева-Жан.

"Тут тоже приоритетом власти остается контроль: избегать столкновений экстремистов по данным вопросам", - подчеркивает она.

"Когда речь заходит о целях, возникают разговоры о константах: сохранение территориальной целостности страны, стабильность политического режима, защита суверенитета. Сразу после своего прихода к власти Путин выдвинул их на первый план", - отмечает политолог.

"Существует еще одна константа российской истории: решающая роль лидера, будь то царь, генеральный секретарь или президент. Это связано также с крайней слабостью сведенных к формальной роли социальных институтов и гражданского общества. Путин еще больше подчеркивает эту тенденцию, опираясь на крайне узкое окружение и распространяя секретность на все, что его касается, начиная со своей частной жизни. Вся коммуникация президента тщательно выстроена и также строго контролируется", - утверждает Кастуева-Жан.