Комната простая, пыльная, но большая. Она примыкает к разваливающейся библиотеке. Здесь обучают танцам, но не року. "Симд" - так называется этот национальный танец осетин, северных и южных. Холодно, отопления нет. Их около 20 человек, половина из них мужчины, плюс два аккордеона и ударные. Этот танец исполняется на кончиках пальцев, представляя собой очень короткие шаги и очень грациозные движения под быструю музыку. В промежутке от 18 до 20 часов все они приняли участие в референдуме. Все они проголосовали за независимость, все - за Эдуарда Кокойты, президента независимой республики Южная Осетия.

Цхинвали - столица этого государства, "не существующего" для Европы и для мира. Но оно существует, конечно же, для России. Которая его поддерживает на "102%", комментирует русский друг. "Мы квиты, - иронизирует один из моих осетинских сопровождающих. - Разве не правда, что Саакашвили и его правительство получают зарплату от американского правительства?" Саакашвили, действительно, президент Грузии, от которой Осетия отделилась, возможно, навсегда, в 1990 году.

Я впервые здесь побывал 16 лет назад. Было начало 1991 года, когда по улицам Цхинвали уже текла кровь, как и в 230 селениях, расположенных между равниной и южным склоном Кавказских гор. Президент Звиад Гамсахурдиа, только что избранный почти единогласно, еще до распада Советского Союза решил, что Грузия должна быть только для грузин. Первые убитые пали 6 и 7 января 1991 года. Все - молодые люди. В Цхинвали очень много кладбищ, намного больше, чем могло бы потребоваться населению в 70 тысяч человек, и сейчас оно сократилось до 30 тысяч.

Гамсахурдиа был изгнан после того, как потерял два автономных района, Южную Осетию и Абхазию. Пришел Шеварднадзе, бывший министр иностранных дел Горбачева, и ему пришлось вести другую войну, против Цхинвали и против Сухуми. Но он проиграл обе войны. И не только потому, что осетины и абхазы - хорошие воины, но и потому, что вмешалась Москва. Чтобы защитить братьев, но и чтобы преподать урок грузинам.

Прошло 16 лет с той моей поездки в качестве специального корреспондента газеты Stampa, когда, посмотрев на смерть на этой стороне, я перешел линию огня, чтобы взять интервью у убийцы с другой стороны. Этим молодым людям, танцующим сейчас "Симд", было тогда 5-6 лет. Они прожили свое детство и отрочество в этом городе, в котором все еще нет уличных фонарей, где выбоины вместо дорог, в городе, который отапливается российским газом, куда пенсии приходят из Северной Осетии, братской республики, расположенной на другом склоне самых высоких гор в Европе.

Ничего не изменилось, только кладбищ стало больше. Тебе рассказывают о массовых убийствах, о которых мы ничего не знали и не слышали. Осетия не распространяет о себе новостей. Вдоль дороги, ведущей к перевалу на высоте более 2000 метров, мне показывают место массового убийства. 36 человек, попытавшихся бежать на север, были убиты спецподразделением Шеварднадзе.

Сейчас, кажется, у грузин появились вертолеты российского производства, "подаренные" Михаилу Саакашвили бывшей братской республикой Украиной, которой в настоящее время руководит - никто не знает, как долго это продлится - бывший лидер "оранжевой революции" Ющенко. Таким образом, будущая война будет более кровавой, чем предшествующие. В этом нет сомнений, если взглянуть на уровень военной подготовки осетин: становится понятно, что они ожидают новых бед. Они ускоренными темпами строят "дорогу жизни", ответвление дороги, которая ведет к перевалу и которая позволит им избежать доставки подкреплений через семь грузинских селений, расположенных друг перед другом в долине и на склонах. Они угощают меня чаем в своих крайне скромных кабинетах. Они кажутся спокойными, и я смотрю на них и думаю, что через несколько месяцев... Я встречаю еще одну группу молодых людей, еще человек 20, в "Центре изучения демократии". Это могло бы показаться шуткой, но это не так - искать в разваливающемся доме очень хорошо организованное и оборудованное место. В отличие от танцоров "Симд", которых я застал врасплох, эти молодые люди меня ждали. И подготовились. Они не хотят возвращаться в Грузию. Белокурая девушка поднимается со своего места и говорит: "Я потеряла мать и отца в бойне 1992 года. Мне было 13 лет. Чего вы хотите от нас, европейцы?"

В комнате находится и грузинская девушка. Она также выступает за независимость. Она здесь родилась и не хочет жить в Грузии. И вы хотите независимости? - спрашиваю я. Некоторые задумываются. Но явное большинство имеет ясную цель: сначала независимость, потом объединение с Северной Осетией. Что означает вступление в Россию. Это возможно? Очень сложно, можно сказать, невозможно. Но ответ этих молодых людей, которые выросли без дискотек, модных вещей, учились и демонстрируют гражданское самосознание, был такой же, какой мне дал бывший председатель парламента Торез Георгиевич Колумбеков - тот, который поехал на переговоры сначала в Москву к Михаилу Горбачеву, а потом в Тбилиси к Гамсахурдиа и был арестован во время переговоров. "Мы связаны с Россией. Мы не русские, но Россия наша родина, наша мать, так же как и Северная Осетия - наша сестра. Тысячи осетин полегли в России во время Великой Отечественной войны, и немецкие сапоги никогда не топтали землю Осетии".

Русских почти не видно. Из окна комнаты, в которой я спал, по ночам раздавался мощный рокот бронетанковых колонн, которые шли на смену караула на смешанных контрольных пунктах, где бок о бок рядом стоят безоружные грузины и осетины. Настоящая комедия. Вокруг полно оружия, и оно очень часто стреляет. Невозможно контролировать границу, проходящую по пересеченной местности. Между грузинскими и осетинскими селениями проходит семь тысяч тропинок, по которым в мирное время кто-то ходил, а сейчас они поросли травой. Готовится столкновение. Саакашвили, мне говорят, вооружает 2000 новых резервистов. И громко требует вступления в Европу и в НАТО. "И мы не хотим, чтобы народ Осетии был разделен на два противоположных лагеря", - говорит Эдуард Кокойты. А если НАТО примет Грузию, что произойдет? "Будет плохо, будет война, потому что войска НАТО вступят в контакт с российскими солдатами. А русские - наши братья, и они нам помогут. То же произойдет и в Абхазии. Запад совершает серьезную ошибку. Они не признают нашего существования и противопоставляют неприкосновенность границ праву народов на самоопределение. Я думаю, что мир и безопасность Европы не должны подвергаться опасности ради удовлетворения интересов наших угнетателей".

Я спрашиваю себя, но не задаю вопроса о том, сколько вооруженных людей у Кокойты, потому что все равно не получу ответа. Кто-то мне говорил о 600 человек, о 1000, возможно, 2000. Безусловно, их не так много, но они не одиноки. Но Южная Осетия - монета большой ценности, как для Европы, так и для всего мира, как и Абхазия, Приднестровье, Нагорный Карабах, Крым, Косово. И никто не знает, кто и как разыграет эти монеты.

Чтобы попасть на рынок Цхинвали, где торгуют грузинские бабушки, которые приезжают во вражеские поселки продавать фрукты и зелень, надо пройти по улице Сталина и улице Ленина. Речь идет об именах, практически исчезнувших с карт Российской Федерации. Южные осетины считают Сталина своим соотечественником. Они убеждены, что его настоящее имя не Джугашвили, а Джугати, и что он родился не в Гори, о чем, похоже, хотели бы забыть многие грузины, а в осетинском селении, на чем с гордостью настаивают осетины.