Переизбрание Владимира Путина 18 марта на пост президента Российской Федерации не вызывает никаких сомнений. Настоящим испытанием станет явка на эти выборы. Слабая явка может свидетельствовать об уязвимости авторитарного режима, пишет французский политолог Доминик Муази на страницах Les Echos.

"Не выбирать - это тоже выбор", - писал Жан-Поль Сартр. Для миллионов российских избирателей "не голосовать - тоже будет означать голосование". На одном международном собрании в Западной Европе я встречался со многими россиянами, которые конфиденциально говорили мне, что намерены воздержаться от голосования на президентских выборах. Это в корне не изменит результат. Но не исключено, что, не позволив Алексею Навальному - единственному мало-мальски харизматичному оппозиционеру - стать кандидатом, российская власть сделает ему неожиданный подарок. Навальный сможет претендовать на то, что воздержавшиеся от голосования фактически являются его избирателями, рассуждает автор.

За месяц с небольшим до выборов в России вопрос об уровне явки "отражает некое экзистенциальное сомнение в состоянии страны и легитимности человека, возглавляющего ее в течение 18 лет", пишет Муази. Так ли хорошо все обстоит в России, как этого хочет власть? Несмотря на военные успехи в Сирии и стратегические продвижения России, нет ли первых сигналов кризиса, слабых мест? Провал международной конференции по Сирии, устроенной Россией в Сочи, является доказательством того, как трудно преобразовать успехи на поле боя в дипломатические подвижки, заявляет политолог.

"Путин станет победителем на предстоящих президентских выборах, но, возможно, более уязвимым победителем, чем кажется. Некоторые приближенные советники приписывают ему намерение использовать четвертый мандат для осуществления глубоких реформ. Тем самым он может стать в истории достойным наследником такого царя-модернизатора, как Петр Великий", - указывает Муази.

"Образ в истории сегодня, быть может, является главным приоритетом Путина - но не большинства миллиардеров из его окружения. Они не готовы к тому, чтобы их значительные доходы снижались. Проблема авторитарной власти, при которой управление осуществляется посредством коррупции, в том, чтобы выйти из этой системы", - утверждает эксперт.

"Несмотря на очень глубокие различия, Россия 2018 года контрастом между ее стратегическими амбициями и экономическими недостатками порой напоминает мне конец СССР", - пишет Муази.

Путин - не Горбачев. И он позиционирует себя как его полная противоположность. Кроме того, сегодня существует российский средний класс, который может путешествовать за границу, и высший класс, который своим материализмом и потребительским аппетитом присоединяется к ценностям капитализма, указывает Муази.

Но, даже если режим и не обрушивается, он все равно оказывается непрочным. Он ведет себя как "хвастун" именно потому, что осознает свою незащищенность. Сознательно агрессивная внешняя политика России отражает уязвимость страны, которая нуждается во внешних врагах и готова пойти на все, чтобы их создать, считает политолог.

"Для достижения такой цели у Путина есть карта, и он талантливо ее разыгрывает: это величие российского народа. Когда мы, из интеллектуальной лени, нередко говорим о необходимости политики "сдерживания" в отношении Москвы, мы не вполне отдаем себе отчет в этой реальности", - указывает Муази.

Факт остается фактом - такое явление, как эрозия власти, затрагивает не только демократии, но и авторитарные режимы. Иран аятолл, Турция Эрдогана и Россия Путина уже сталкиваются или еще столкнутся с такой реальностью, резюмирует эксперт.