Милиционера, которому поручили арестовать Людмилу Алексееву 31 декабря, можно даже пожалеть, пишет Эллен Барри в The New York Times. Дело не просто в том, что в 82 года она выглядит хрупкой, как фарфоровая чашка: за свою жизнь Алексеева выработала массу способов досадить властям. Теперь Алексеева ходит с трудом, но по-прежнему может руководить демонстрациями, чем она и занималась 31 декабря, когда ее задержали.

"По подсчетам самой Алексеевой, она уже 43 года провоцирует официальную Москву", - пишет газета, поясняя, что при Брежневе она принадлежала к горстке интеллектуалов, которые рисковали жизнью, ратуя за свободу и права человека. Затем Алексеева эмигрировала в США, но в 1993 году вернулась с мужем в Россию и стала председателем Московской Хельсинкской группы, которую в 1976 году основала вместе со своими товарищами.

Теперь деятельность правозащитников законна, но юридически-правовой риск непредсказуем. При Советской власти существовали правила, пусть даже идиотские, и диссиденты в какой-то мере могли себя оградить, но новая власть ни с какими правилами не считается, пишет газета со слов Алексеевой. Сегодня многие говорят, что традиционный язык диссидентов неубедителен для современных россиян. Алексеева возражает, что россияне все отлично понимают сами, а их аполитичность вызвана бедностью. Правозащитники просто должны помогать людям, и тогда никакой маркетинг не понадобится, добавляет она.

"Тем не менее, есть моменты, когда Алексеева с гениальностью гроссмейстера распространяет свои идеи, особенно на Западе", - пишет газета. 31 декабря через 40 минут после ареста власти распорядились отпустить Алексееву, но она отказалась, а тем временем по миру разлетелись фотографии: хрупкая старушка с видимым испугом смотрит на милиционера в камуфляжной форме. Наутро российские лидеры получили протесты от Совета национальной безопасности США и председателя Европарламента. Алексеева выразила надежду, что власти извлекут из этого урок, но посетовала, что они "учатся очень плохо".