Похороны Российской академии наук (РАН) прошли 18 сентября в узком кругу без надгробных речей и панихиды, говорится в статье Мари Жего в Le Temps. Несколько сотен ученых пришли в этот день к зданию Госдумы протестовать против реформы учреждения, за которую в этот самый момент голосовали народные избранники.

Пара сотен участников митинга - немного по меркам 12-миллионной Москвы и 95-тысячного штата самой академии, однако о безразличии речи не идет. Принятый нижней палатой парламента и одобренный Путиным проект реформы всколыхнул российское научное сообщество.

Исследователи не возражают против "рационализации" и "модернизации" академии, однако, по их мнению, эта реформа является "спецоперацией", которую проводят ускоренным маршем, чтобы конфисковать солидную недвижимость учреждения общей площадью 2,5 млн кв.м, пишет автор статьи.

По новым правилам РАН теряет контроль над своими НИИ и лабораториями. При этом июльские встречи Владимира Фортова с Путиным ни к чему не привели. Вопреки обещанию президента, предложенные научным сообществом поправки не были внесены в текст законопроекта, из-за чего ученые чувствуют себя обманутыми. Отныне собственностью, финансовыми потоками, научными программами и кадровыми вопросами будет ведать федеральное агентство, о котором известно очень мало. Путин уверял, что его возглавит Фортов, однако назначен был никому в научных кругах не известный экс-замминистра финансов Михаил Котюков.

Ученые опасались, что главой нового агентства станет ненавистный им любимчик Путина Михаил Ковальчук. Говорят, что именно ему РАН обязана реформой. В мае физик в очередной раз выдвинул свою кандидатуру на переизбрание директором Института кристаллографии РАН, но не набрал нужного количества голосов. Было организовано повторное голосование, на котором за него проголосовало еще меньше ученых. Месяц спустя Путин отомстил за друга, объявив о начале преобразований.

Кроме всего прочего, РАН лишают главного козыря - избрания директоров НИИ тайным голосованием. "Выборы без вбросов - настоящая редкость в путинской России, - отмечает Жего. - Отныне они превратились в пустую формальность, поскольку выдвижение кандидатов должны одобрять чиновники".

До такого не доходили ни цари, ни коммунисты, подчеркивает журналистка. В 1979 году Леонид Брежнев попросил тогдашнего главу учреждения Анатолия Александрова лишить звания академика диссидента Андрея Сахарова. Не выйдет, ответил Александров: для исключения из Академии требуется две трети голосов, а тайное голосование контролировать сложно.

В конечном итоге преобразования нанесут новый удар по российской науке. "Ученые - в первую очередь самые молодые и мобильные - начнут уезжать из страны или менять работу. Это бегство будет массовым; причиной его будет потеря перспектив заниматься своей профессией в рамках нынешней политической системы. В результате науки в стране станет меньше", - цитирует Жего статью доцента Высшей школы экономики Алексея Захарова в "Ведомостях".

Больная тема "утечки мозгов" снова становится актуальной. C 1991 года десятки тысяч ученых уехали за границу, в том числе нобелевские лауреаты в области физики Андрей Гейм и Константин Новоселов. Из-за недостатка средств, слабой конкурентоспособности и засилья бюрократии в российской науке они даже не помышляют о возвращении на родину, сообщается в публикации.