Совершенное в прошлые выходные заказное убийство журналистки "Новой Газеты" Анны Политковской потрясло и вызвало гнев у правозащитников и журналистов в России и за рубежом. Хотя на ее похороны во вторник собрались тысячи людей, от российского правительства присутствовал только заместитель министра культуры. Значимость ее смерти можно понять лишь в контексте недавних событий в России. Зарубежные политические лидеры и бизнесмены не должны игнорировать происходящее.

Убийство Политковской нельзя рассматривать просто как месть за ее публикации о преступлениях российской армии в Чечне и критические оценки в адрес политики российского президента Владимира Путина. Ее убийство - 13-е заказное убийство журналиста в России с момента прихода Путина к власти в 2000 году, как сообщает Комитет по защите журналистов, - это последний пример беззакония, царящего в российском обществе.

Подобное состояние дел - побочный продукт осознанных усилий со стороны людей, представляющих интересы различных влиятельных групп, по запугиванию противников сложившегося политического и экономического порядка, а также по избавлению от иностранной конкуренции в сфере добычи ресурсов и в финансовом секторе России.

В сентябре в Москве был убит заместитель председателя Центробанка России Андрей Козлов. Козлова многие считали сторонником дальнейших экономических преобразований и поощрения конкуренции в банковском секторе, включая привлечение иностранных банков. Ранее в этом месяце в Сибири был застрелен Энвер Зиганшин, главный инженер англо-российского нефтяного предприятия "ТНК-BP", - вероятно, в качестве предупреждения для British Petroleum.

Убийство Зиганшина произошло вскоре после того, как правительство России поставило под угрозу многомиллиардные вложения Shell в нефтяной проект "Сахалин-2", отозвав лицензию на него. По заявлениям российских властей, они пошли на этот шаг на том основании, что Shell наносит серьезный ущерб окружающей среде. Эти аргументы были встречены с большим скепсисом, учитывая, что постановления об охране природы в России соблюдаются плохо.

Став шесть лет назад президентом, Путин пообещал положить конец ельцинской эпохе и установить "диктатуру закона". Тогда эту фразу можно было понимать двояко. Но не сейчас. Учитывая, что Путин был агентом КГБ, а по образованию он юрист, понятно, что ему представлялась "бисмарковская" модель, которая будет сочетать регулируемое общество с обеспечением всеобщей безопасности. Предполагалось, что русские, выросшие при коммунистах в Советском Союзе, готовы будут отказаться от гражданских прав в обмен на экономический рост и стабильность в повседневной жизни. Однако Путину удалось реализовать не все из задуманного.

Российское правительство взяло курс на установление прямого и косвенного контроля над большей частью сырьевого сектора страны под видом соблюдения закона. Вспомним имевшее место в последние годы жесткое наступление правительства на нефтяную компанию ЮКОС, принадлежавшую Михаилу Ходорковскому.

Сегодня те, кто знаком с принципами определения государственной политики России, те, кто контролирует ее, - это небольшая группа в Кремле. Аналитики отмечают, что более 6 тыс бывших работников КГБ занимают ключевые позиции в российском правительстве в то время, как власть все более сосредотачивается в Москве.

Неясно, достаточно ли у Путина власти, чтобы проводить политику единолично. Он испытывает давление со стороны так называемых силовиков - высокопоставленных офицеров ФСБ, армии и МВД.

Два наиболее вероятных объяснения недавних событий состоят в том, что либо Путин одобрил данную политику, руководствуясь сознательными мотивами, либо в том, что он скоро уходит в отставку - срок его полномочий истекает в 2008 году. Последнее означает, что у него больше не будет возможности обеспечивать порядок в стране или направлять внешнюю политику России. И это может служить объяснением все более странной внешней политики в отношении Белоруссии, Ирана, Грузии, Молдавии и Украины.

Политика России заставляет нервничать правительства многих стран. Представители частного сектора также, вероятно, изменят свое отношение к России. Компаниям стоит дважды подумать, прежде чем вкладывать крупные средства в нестабильные страны, где отсутствует верховенство закона.

Чтобы России удалось привлечь собственных и иностранных инвесторов, исполнение законов и корпоративное управление должны стать более прозрачными и более контролируемыми. А этого не случится при отсутствии независимой прессы, которая представляла бы достоверные данные об условиях коммерческой деятельности. Не случится этого и при условии, что российское правительство будет по-прежнему вмешиваться в экономику на стороне своих политических фаворитов. Российская экономика не может жить исключительно на экспорте энергоносителей, особенно в условиях сокращения населения.

Если нынешние условия сохранятся в дальнейшем, то лишь те, у кого имеются хорошие политические связи с правящей элитой страны, захотят активно участвовать в российской экономике. В определенном смысле это может означать централизованный контроль за экономической и политической жизнью, какой существовал в недавнем прошлом.