Что это означает, если группа школьников мучает своего школьного товарища перед телекамерой, чтобы затем разместить бесчеловечную видеозапись в интернете? Отвратительные случаи, ставшие известными в последние недели, ставят вопросы, которые касаются как школ, так и последствий медиализации жизненного пространства молодежи.

Однако сначала нужно восстановить картину произошедшего, чтобы хотя бы частично понять, о чем речь идет. Сейчас о случае в Хильдесхайме стали уже известны некоторые подробности: 17-летняя жертва в течение нескольких месяцев регулярно подвергалась издевательствам со стороны целой группы одноклассников. Причем им было недостаточно, чтобы жертва демонстрировала свои раны целому классу - подробности мучений должна была увидеть еще и анонимная интернет-публика.

Некоторые учителя и многие комментаторы в унисон говорили об инциденте в школе им. Вернера фон Сименса, делая акцент на понятии "неудачник", "проигравший". Дело в том, что преступники рассматривали и самих себя как проигравших, и это вовсе не случайно. Есть рациональное ядро в утверждении, что преступники, которые явно не успевали в школе, иногда плохо говорили по-немецки, а теперь заканчивают профессиональное училище, не имея никаких шансов найти приличную работу, по всем прогнозам, навсегда останутся внизу - там, где они находятся и сейчас.

Подобные высказывания обращают внимание не только на безнадежную ситуацию ущемленных молодых людей (часто это иммигранты), они, скорее, рисуют картину положения в нашем обществе тех, у кого отсутствуют предпосылки добиться желаемого социального статуса и успеха. Незавидное положение тех, кто называется проигравшим, вызывает насмешки и еще раз насмешки. Когда разговор заходит о проигравших, получается, что их неудачи - это логическая и естественная последовательность, которая не только является неизменной, но к тому же нивелирует остальные характеристики личности.

Такие представления являются фатальными: нам известно, что именно те молодые люди, с которыми жестоко обращались в семье, особенно остро воспринимают общественную оценку и чаще других готовы применить силу. Их нереализованные потребности в признании собственной личности ведут к искаженному представлению о самих себе, которое они стремятся изменить, поступая с другими так, как поступали с ними.

Как показывает мое исследование на тему о "силовой карьере", молодые люди, которые занимали низшее положение в семейной иерархии насилия, воспринимают свой переход от роли жертвы к роли преступника как поворотный момент, причем позитивный. Эта смена роли может вылиться в динамику, когда насилие становится самоцелью.

При работе с молодыми людьми нередко приходится сталкиваться с тем, что они связывают непосредственную субъективную выгоду со своими насильственными действиями, которые носят нарастающий характер. Эйфория от использования собственной силы становится побуждающим мотивом к действиям. И развитие здесь идет по спирали - не в последнюю очередь потому, что эйфория от акта насилия всегда кратковременна.

Молодые преступники в случаях использования силы ищут не только новый опыт. При этом они часто испытывают хмельные чувства триумфа от собственного силового превосходства и возможности подчинить себе других. Если такой триумф физического превосходства становится мотивом преступления, молодые люди в буквальном смысле слова хотят видеть других под собой, чтобы ощутить свое могущество и значимость.

Молодые люди говорят, что испытывают при этом "огромное чувство власти" и "радость победителя". Похоже, что именно эти мотивы определяли ситуацию в школе в Хильдесхайме.

Кроме того, данный случай отличается тем, что молодые люди, очевидно, причисляющие себя к проигравшим, сделали жертвой своей силы другого проигравшего, что можно определить как модель "козла отпущения". За положение, в котором пребывали и преступники, и жертвы, должен был отвечать один. Коллективная ненависть к самим себе была перенесена на одного - того, кто относительно хорошо учился и имел другую национальную принадлежность.

Показ видеозаписи мучений жертвы в интернете являлся для преступников возможностью поднять свою самооценку. Подразумевалась или нет здесь какая-то материальная выгода, в любом случае преступники надеялись на аплодисменты публики, которая должна была сделать их героями.

Значение, придаваемое успехам в учебе, и школьная конкуренция не может, на мой взгляд, служить объяснением подобным случаям. В настоящее время наше общество является обществом вопиющего неравенства. Его система обучения - это насмешка над идеей равенства возможностей, что усугубляется ролью социального происхождения. Такому обществу недостает культуры уважения к так называемым проигравшим, а она необходима, в частности, потому, что могла бы стать его вкладом в ограничение насилия в наших школах.

Фердинанд Зуттерлюти - научный сотрудник Института социальных исследований в университете им. И.В. Гете во Франкфурте.