Хотя накануне ее начала так называемая "путинская Олимпиада" освещалась в мрачных и порой откровенно-политизированных тонах, пока что в Сочи было всего две критических ситуации - неудача Шона Уайта и болезнь комментатора Боба Костаса, полагает телевизионный обозреватель The Los Angeles Times Мэри Макнамара.

Преамбула к Играм в прессе имела сильный крен в сторону политической критики, отмечает журналистка. Она перечисляет: "антигейские законы, расходы на объекты, неулыбчивая тирания президента, угрюмство населения и халтурное состояние жилья (если хотите гарантировать освещение в негативном тоне, поселите журналистов в плохих отелях)".

Макнамара высказывает свое мнение: да, "гомофобские законы и высказывания некоторых российских чиновников - это возмутительно, а обеспокоенность все еще репрессивным курсом Путина - необходимый элемент освещения в прессе", но тон журналистов все сильнее сбивался на истерию.

Россия позиционировалась как столь огромная и непостижимая, что "Эн-би-си" поручила редактору New Yorker Дэвиду Ремнику "объяснить загадки русской истории и постараться, чтобы никто не получал особого удовольствия", как выражается автор. Ремник и Владимир Познер обсудили, чего добивается Путин посредством Олимпиады, "и заключили, словно бы разоблачив заговор: Путин старается доказать, что его страна стала международным игроком".

Казалось, "весь этот странно-обиженный и покровительственный политический подтекст испортит мероприятие вконец", замечает Макнамара. Но с началом Олимпиады все вошло в норму: фигуристы красивы, санные гонки выглядят устрашающе, а комментаторы слишком много болтают. В заключение автор выражает надежду, что драмы в Сочи будут только спортивными.