Секретные агенты подошли к сенатору от Калмыкии и двум его сопровождающим, когда 2 июня те вышли из офиса авиакомпании в Москве с черным чемоданчиком, в котором, по сообщениям, находилось 300 тыс. долларов мечеными банкнотами.

Власти обвинили сенатора Левона Чахмахчяна в вымогательстве у авиакомпании взятки за прояснение неприятных открытий, сделанных ревизорами. Власти утверждают, что 300 тыс. долларов были авансом, а общая сумма составляла 1,5 млн долларов. Сенатор утверждал, что не виноват, хотя и напомнил о депутатском иммунитете. К пятнице его лишили депутатских полномочий в Совете Федерации и отдали на милость российского правосудия.

Это была операция, как будто сделанная специально для телевидения. Может быть, так и было, ведь российские власти довели до совершенства показательные процессы над теми, кто оказался в политической опале. Но этот случай, в сочетании с еще несколькими эпизодами последних недель, вызывает вопрос, ответ на который может оказать огромное влияние на развитие страны в ближайшие годы: действительно ли Россия наконец-то всерьез борется с коррупцией?

Президент Владимир Путин хотел бы, чтобы россияне - а в преддверии июльского саммита "большой восьмерки" и весь мир - думали так. Но он сталкивается с огромными трудностями, многие из которых создал сам.

Послушное правосудие, избирательно действующая прокуратура, разрушение политической конкуренции и уничтожение оппозиционных голосов, не говоря уже о невнятности официальных разъяснений, касающихся предполагаемых преступлений сенатора, - все это усугубляет общественный цинизм настолько, что громкие аресты называют потемкинским правосудием.

Общество разочаровалось в юстиции. Человек, укравший курицу, конечно, может сесть в тюрьму, а человека, крадущего миллионы, с удовольствием выбирают в Совет Федерации или Госдуму, писал недавно еженедельник "Аргументы и факты".

Взяточничество в России настолько распространено - это и подкуп милиции и судей, чтобы уклониться от призыва в армию, и почти любое дело, связанное с бюрократией, которая только разрослась с советских времен, - что несколько новых случаев вызывают подозрения в избирательных преследованиях.

Самым поразительным в реакции на обвинения против Чахмахчяна было отнюдь не открытие, что сенатор может ходить с чемоданом долларов. (Широко распространено мнение, что места в парламенте, равно как и в правительстве, можно купить, предположительно за миллионы.) Поразило обилие предположений, с кем он должен был поссориться для того, чтобы начались такие неприятности.

Насколько циничны сегодняшние россияне? По одной из версий, Чахмахчяна и еще четырех сенаторов в мае уволили, чтобы перепродать их места.

"Это одни разговоры о коррупции, - заявил Владимир Рыжков, один из нескольких независимых критиков Кремля, оставшихся в нижней палате парламента. - С коррупцией не борются. Борются с политическими противниками".

Мотивы Путина, как всегда, загадочны. Но он хотя бы больше говорит о коррупции. Он напустился на нее в ежегодном обращении к нации, заявив, что ее проявления являются самыми серьезными препятствиями на пути развития России.

Он даже процитировал высказывание Франклина Рузвельта 1934 года. "Работая над великой общенациональной программой, которая призвана дать первостепенные блага широким массам, мы действительно наступали кое-кому на "больные мозоли" и будем наступать на них впредь, - декламировал Путин. - Но это "мозоли" тех, кто старается достичь высокого положения или богатства, а может быть, того и другого вместе, коротким путем - за счет общего блага".

Рузвельт имел в виду нечестное ведение бизнеса и социальную безответственность, а не коррупцию, но это игра слов. Путин заявил, что считает социальную ответственность основой деятельности чиновников и бизнесменов. Он добавил, что они должны помнить, что люди являются источником процветания и благополучия России.

В заголовке "Аргументы и факты" спрашивали: "На чьи мозоли наступает Путин?" Хороший вопрос, но ответить на него пока невозможно.

Через два дня после этого выступления Путин уволил начальника печально знаменитой своей коррупцией таможни и дюжину чиновников среднего звена, которых обвиняли в контрабанде в Россию автомобилей, вина и даже яхт без уплаты импортных пошлин. ФСБ открыла уголовные дела в отношении нескольких чиновников.

26 мая арестовали губернатора Ненецкого автономного округа Алексея Баринова по обвинениям 2000 года, в связи с которыми тогда было начато расследование, но позже их сняли. Он был первым действующим губернатором, арестованным в России.

Сенатора от этого региона, а также еще трех сенаторов вынудили уйти из Совета Федерации. Затем мэру Волгограда Евгению Ищенко предъявили обвинения в злоупотреблении служебным положением. 2 июня Путин отправил в отставку генерального прокурора Владимира Устинова, который обещал бороться с коррупцией. Советники Путина дали понять, что грядут новые отставки.

Это выглядит как чистка, которую газета "Новые Известия" сравнила с чистками 1930-х годов. Но, думается, это не сталинский "большой террор".

Конечно, коррупционные дела являются сигналом для чиновников, склонных к взяточничеству, и сторонники Путина говорят, что он и его окружение видят в коррупции угрозу развитию России в качестве уважаемой мировой державы.

Но директор неправительственной организации Национальный комитет по борьбе с коррупцией Кирилл Кабанов настроен скептически. Он рад отставке Устинова, но считает, что критерием войны с коррупцией было бы дело против кого-то из ближайшего окружения Путина. "В России всегда находят людей в нижнем и среднем звене, но не на самом верху, - сказал он. - Поэтому я считаю эту кампанию пиаром".