"Депрессия, меланхолия? Абсурд, прочитайте стенограммы процесса! Не знаю, какое решение примет правительство Сербии, но я уверен, что рано или поздно мой брат будет похоронен на родине"

"Мой брат провел четыре года в тюрьме, а тем временем обладающий большими полномочиями, но не вызывающий доверия суд обвинял его в чем только можно. Они хотели признать Слободана ответственным за все преступления, совершенные в Югославии кем бы то ни было за целое десятилетие, и сегодня я спрашиваю: кого следует считать виновным в его смерти, если не судей, которые держали его в заключении?"

Борислав Милошевич - старший брат человека, найденного вчера утром мертвым в тюрьме Шевенингена. Борислав на протяжении многих лет был послом и обычно неохотно дает интервью, но в сложившейся ситуации он сделал исключение, позабыв обо всех дипломатических протоколах, и выступил с обвинениями.

"Ответственность за произошедшее полностью ложится на трибунал в Гааге и на все западные правительства, вдохновившие этот суд, придав ему широкие полномочия, - говорит Борислав. - Это последний драматический пример того, как несколько стран ввели против всех остальных террористические законы, и в такой момент нельзя забывать, как вели себя сербские правители четыре года назад, когда сначала они незаконно арестовали моего брата, а потом передали его иностранным солдатам в нарушение конституции и законов нашей страны. В эти драматические дни даже президент Коштуница публично заявил, что все происходило не по закону".

- Ваша свояченица Мира Маркович и племянник Марко находятся в Москве. Как они восприняли новость и как относятся к возможности того, что похороны Слободана Милошевича пройдут в Москве?

- Послушайте, я не знаю, какое решение по данному вопросу может принять сербское правительство, но совершенно определенно могу вам сказать, что рано или поздно Слободан будет похоронен в своей стране и будет похоронен со всеми почестями, потому что он был достойным политиком, а сегодня стал настоящим национальным героем. После четырех лет изоляции и мучений президент Милошевич не оказался побежденным, он одержал моральную победу.

- В последнее время он контактировал с родственниками?

- Постоянно. Не проходило и дня, чтобы Мира и Марко ни говорили с ним по телефону, я тоже часто с ним разговаривал, в последний раз - в четверг. Он, конечно же, сильно устал: обвинение представило больше тысячи страниц новых гипотетических обвинений, а ему даже не дали времени ознакомиться с новыми документами, несколько дней назад он выступил с протестом по этому поводу. Кто говорит о Милошевиче, впавшем в меланхолию и депрессию, должен перечитать самые последние стенограммы процесса.

- Значит, ни вы, ни другие родственники не верите в самоубийство?

- Предполагать, что мой брат может убить себя, просто недостойно, Слободан всегда был бойцом, и несправедливость его не угнетала - она заряжала его энергией. Было бы правильнее спросить, кому выгодна его смерть, принимая во внимание то, что процесс длится три с половиной года, затрачены миллиарды, а так называемый трибунал в Гааге ничего не смог добиться.

- Вы верите в версию отравления?

- Следует дождаться окончательных результатов аутопсии, однако Слободан говорил о своих подозрениях, а он никогда не был фантазером.

- В Белграде, кажется, готовятся к дням поминовения? Как вы думаете, что-то может произойти?

- Я не знаю, это не мое дело, и, как вы понимаете, у меня голова занята совершенно другим. Сегодня я могу лишь констатировать, что это стало самым серьезным поражением для трибунала в Гааге, его судьи морально и юридически дискредитировали себя, продемонстрировав, что являются лишь инструментом в руках хозяев, чтобы придать налет респектабельности преступлениям, связанным с бомбардировкой Югославии.

- Какие воспоминания вы храните о своем брате Слободане?

- Я сохраняю воспоминания об очень теплых и доверительных отношениях с ним. Жизнь разделяла нас надолго, в частности, когда я был послом в Алжире. Мы виделись очень редко, но мы всегда были тесно связаны друг с другом. Он был моим единственным братом и смелым человеком.