Обвинитель, долгие годы находившаяся на переднем крае, Карла дель Понте впервые следит за событиями на Балканах издалека. Оставив пост прокурора в гаагском Международном трибунале по бывшей Югославии, она обосновалась в Буэнос-Айресе в качестве посла Швейцарии именно в те дни, когда Косово провозгласило независимость, а Сербия протестовала против этого. За ее письменным столом, на стене - вымпелы Dia, (Direzione antimafia - Управления по борьбе с мафией), фото с генеральным секретарем ООН и полароидный снимок, сделанный во времена процесса над Милошевичем на футбольном стадионе в Боснии, где на одной из трибун было вывешено полотнище с ее именем.

- Балканы - регион, в котором нет мира.

- Если мы будем размышлять с точки зрения международного правосудия, то независимость Косово и беспорядки, имевшие место в последние дни в Белграде, не предвещают ничего хорошего. Я говорю о поимке военных преступников, скрывающихся от правосудия. Я вспоминаю, как несколько месяцев назад сербский президент Борис Тадич сказал мне, что, если Приштина провозгласит независимость, его правительству станет намного сложнее выдать Ратко Младича.

- Международное сообщество разделилось по вопросу о Косово. Это может привести к перечеркиванию части работы, проведенной Гаагским судом?

- Глубокий раскол наблюдается в Европе и не только. Это явно политический вопрос. Трибунал не должен был бы вникать во все это. Но мы осознаем, что в настоящий момент политика занимает центральное место во всех этих делах. Я уверена, что Европейский союз должен продолжать оказывать давление на Белград, чтобы он выдал этих преступников. Мы добились того, чтобы поимка скрывающихся от правосудия стала центральным элементом в дискуссии о приеме Сербии в Европейский союз. Не беря в расчет позицию по Косово, следует посмотреть, будут ли различные европейские правительства согласны с тем, чтобы эта прерогатива оставалась обязательной.

- Что меняется в сложной игре равновесий между странами бывшей Югославии?

- Я надеюсь, что ситуация с Косово нормализуется, что со временем она будет восприниматься как неизбежная. Однако правда и то, что она может создать серьезные проблемы для региона. В Боснии и Герцеговине, например, в результате Дэйтоновских соглашений родилась Республика Сербска, в которой большинство населения - сербы. Жители этого анклава, видя пример Косово, теперь могут потребовать независимости. К сожалению, я не думаю, что на Балканах может установиться полный мир. Думаю, что было бы важно, чтобы в Белграде, Сараево и Загребе прошли процессы над военными преступниками, которых мы не смогли судить в Гааге.

- Может ли функционировать международное правосудие с трибуналами по военным преступлениям?

- Они могут сыграть важную роль. Об этом свидетельствует опыт Гааги с уже состоявшимися процессами и еще не завершившимися. Многое зависит от политической поддержки. Было бы желательно, чтобы суд мог работать совершенно самостоятельно и чтобы сотрудничество между различными странами по преступлениям против человечности имело автоматический характер, что делает ненужным политическое давление. Но пока дела обстоят не так.

- В Италии выходит ваша книга "Охота. Я и военные преступники". Это своего рода итог восьми с половиной лет работы в Гаагском трибунале.

- Мой опыт абсолютно позитивный. Мы арестовали многих обвиняемых, мы смогли провести расследования, доказать необходимость применения международного права. Самые важные военные преступники были осуждены или ожидают суда. Конечно, есть и скрывающиеся от правосудия, в частности, Ратко Младич и Радован Караджич, виновные в преступлениях, совершенных в Сребренице, но думаю, что мой преемник сумеет продолжить начатую работу.