Макрон присоединился к мнению своего американского коллеги о необходимости активизации европейских усилий по обеспечению обороны. Однако французский президент также настаивал на неотложности европейской стратегической автономии. В частности, это касается такой новой и важнейшей сферы, как кибероборона, пишет обозреватель Le Figaro Рено Жирар.

На новом поле сражений, коим является кибервойна, Эммануэль Макрон ведет себя, как Шарль де Голль в ядерной сфере. Он отдает приоритет укреплению возможностей Управления по киберобороне (которое в штабе вооруженных сил называют Comcyber), говорится в статье.

В то же время французский президент в понедельник 12 ноября на Форуме по управлению интернетом в ЮНЕСКО представил "призыв Парижа к доверию и безопасности в киберпространстве", отмечает автор статьи.

Такое заявление получило поддержку со стороны крупных компаний по информационным технологиям и многих государств, за показательным исключением США, России и Китая... Это кодекс поведения, который можно сравнить с Женевской конвенцией 1949 года о защите гражданского населения во время войны. Речь идет о защите всех гражданских участников от "опасных действий в сети". Среди прочих опасных действий следует выделить два примера, уже имевших место: взлом систем распределения электроэнергии и попытки вмешательства в электоральные процессы, указывает Жирар.

Во времена холодной войны американцы, русские и китайцы не могли непосредственно противостоять друг другу из-за риска ядерной эскалации, они сражались через "марионеток" (вьетнамцев, ангольцев, афганцев и т.д.). Сегодня нелетальная кибервойна становится излюбленным наступательным приемом для великих держав, комментирует обозреватель.

США долго пребывали в иллюзии, что их господство в киберпространстве является вечным благодаря силе их многонациональных корпораций по информационным технологиям и гигантским мощностям Агентства национальной безопасности. Их пробуждение оказалось весьма болезненным в 2012 году, когда они констатировали, что Ирану удалось создать помехи в информационных системах больших банков на Уолл-стрит, в отместку за подрывные действия в 2010 году в отношении иранских центрифуг по обогащению урана, осуществленные посредством американо-израильского вируса Stuxnet. Слишком поздно осознав размах китайского промышленного шпионажа, президент Обама в сентябре 2015 года добился от президента Си Цзиньпина обязательства прекратить подобную практику на государственном уровне. Торговая война, запущенная весной 2018 года Трампом, сделала китайское обязательство недействительным, напоминает автор статьи. Страдания американцев стали невыносимыми, когда в 2016 году они заметили, что русские сумели взломать сервера Демократической партии и директора избирательного штаба Хиллари Клинтон, чтобы распространить их секреты по социальным сетям прямо накануне президентских выборов во вторник 8 ноября.

Россия, подвергнутая санкциям, рассматривает кибернаступления как средство восстановления соотношения сил с США, с видом на все еще ожидаемое двустороннее соглашение, заключает Жирар.