Хотя фаворитами до последнего момента являлись Иоанн Павел II и Вацлав Гавел, комитет в Осло отдал предпочтение иранской правозащитнице Ширин Эбади, о которой до сих пор почти ничего не было известно. Она стала первой женщиной-мусульманкой, удостоившейся этой награды за то, что она "ясно и громко высказывалась в своей стране и далеко за пределами Ирана. Убежденная мусульманка, она считает, что просвещение и диалог являются наилучшими средствами изменять мнения людей и разрешать конфликты".

Соблюдает ли она обряды своей веры? Женщина-адвокат отказывается отвечать на этот вопрос, заявляя лишь, что является "мусульманкой". Затем поясняет: "Вот уже двадцать лет я пытаюсь убедить людей, что можно быть мусульманином и иметь законы, уважающие права человека".

Дилемма для властей. Присуждение Нобелевской премии, несомненно, является актом, имеющим политическое значение. Путаные комментарии пресс-секретаря иранского правительства Абдоллы Рамезанзаде едва ли не карикатурном виде показали, в какое неловкое положение повергло это награждение тегеранский режим.

"Мы рады, что иранская женщина сумела получить признание международного сообщества за свою деятельность в защиту мира. Мы надеемся, что сможем лучше оценить в Иране ее компетентные взгляды", - заявил он перед журналистами, отметив, что говорит от себя лично, а не от имени правительства.

Эта оговорка говорит о дилемме, которую поставило перед властями Ирана решение Нобелевского комитета удостоить столь почетной награды женщину-адвоката, три года назад приговоренную в своей стране к трем годам тюремного заключения (условно) и на пять лет лишенную гражданских прав.

Это пощечина режиму, который за нарушение прав человека совсем недавно подвергся осуждению со стороны Комиссии ООН по правам человека. Комиссия резко критиковала иранскую судебную систему и лично генерального прокурора Тегерана судью Саида Мортазеви: его обвиняют в том, что именно он был инициатором вынесения приговоров многочисленным представителям профессуры и интеллигенции в 2000 году.

Это тем более очевидное предупреждение в адрес режима мулл, что Ширин Эбади является не столько активисткой в защиту мира в строгом смысле слова, сколько правозащитницей, в частности - борцом за права женщины и ребенка. Конечно, Эбади не первая иранка, заслуги которой были отмечены международным сообществом. Однако вручение ей высшей награды есть свидетельство признания храбрости иранских женщин, выступающих против автократического исламского режима.

Награда присуждена ей в кульминационный момент борьбы между консерваторами и реформаторами, в условиях, когда надежды на реформы в иранском обществе наталкиваются на репрессии, а реформаторское правительство парализовано. Замешательство пресс-секретаря правительства отражает также разногласия в иранской правящей верхушке между закоренелыми ретроградами и сторонниками реформ.

Политический приговор. Свою борьбу за демократию, уважение прав граждан и реформу судебной системы Ширин Эбади начала задолго до появления в ИРИ так называемых реформаторов, объединяющихся с 1997 года вокруг президента Мохаммеда Хатами.

Эта женщина, вынужденная отказаться от должности судьи, которую она занимала при шахском режиме (в Исламской республике женщина считается существом "слишком эмоциональным", чтобы заседать в суде), неустанно указывала на положения иранского законодательства, попирающие права женщин и детей. Она всегда отвергала попытки оправдать эти противоречия и нарушения ссылками на ислам, приписывая их засилью архаичных традиций и мужскому шовинизму.

Приговор, вынесенный ей и ее коллеге Мохсену Рахами в июле 2000 года, имел откровенно политическую подоплеку. Международная кампания в ее защиту привела к тому, что тюремное заключение было заменено уплатой штрафа.

Иранское государственное телевидение выжидало четыре часа, прежде чем сообщить новость о присуждении Ширин Эбади Нобелевской премии. Официальное агентство ИРНА уделило новости всего восемь строк.

"Если эта премия присуждена за услуги, оказанные реформаторами политике Запада, то это подлость", - заявил Асадолла Бадамшиан, председатель политического комитета Коалиции исламских ассоциаций - ведущего консервативного движения в стране. "Нобелевская премия редко присуждалась тем, кто служил своей стране", - добавил он, намекая на убитого египетского президента Анвара Садата, "предавшего Палестину".