Вчера в апелляционный суд Парижа был подан иск против французской косметической фирмы L'Oreal. Как предполагается, компания извлекала выгоду из использования недвижимости, которая была конфискована у еврейской семьи, отправленной в нацистский концлагерь.

Единственная оставшаяся в живых, 76-летняя Эдит Розенфельдер начала долгую судебную тяжбу с требованием компенсации от компании L'Oreal, штаб-квартира которой на протяжении более 30 лет размещалась в доме ее детства.

Неразбериха многих лет, неоднократная продажа и перепродажа собственности осложняют дело, но семья считает компанию виновной в использовании краденой собственности.

"Компания L'Oreal знает, что собственность была конфискована, и она знает, что владельцы до сих пор живы", - говорит дочь г-жи Розенфельдер Моника Вайтцфельдер.

В 1937 году, когда преследование нацистами евреев усилилось, семья Розенфельдеров покинула свой трехэтажный дом в германском городе Карлсруэ и бежала во Францию.

Фриц Розенфельдер был вынужден продать дом нацистскому чиновнику, который руководил страховой компанией BGV.

Г-жа Вайтцфельдер говорит, что деньги от продажи, которые составили лишь 12% от стоимости дома в 1936 году, ее семье так и не заплатили.

Позднее семью депортировали. Эдит Розенфельдер спаслась, но ее мать умерла в Освенциме в 1942 году, отец скончался в лагере Красного Креста в 1945-м.

Законы о реституциях евреям, подписанные союзниками в конце войны, предусматривали, что даже сделки, которые казались заключенным с согласия владельцев, можно объявить недействительными.

Доводы семьи Розенфельдеров основаны на том аргументе, что поскольку первоначальная продажа была незаконной, то и все последующие продажи тоже незаконны.

Они подчеркивают, что, хотя в 1951 год платеж в рамках реституции был произведен в одну из занимающихся реституциями организаций, однако семья об этом ничего не знала и ничего из 5000 немецких марок, которые заплатила страховая фирма BVG, не получила.

В 1954 году BGV продала дом подразделению L'Oreal, фирме Haarfarben und Pafumerien GmbH (позднее L'Oreal Allemagne), которая продвигала французский брэнд на германский рынок.

Компания L'Oreal утверждает, что она выкупила подразделение только в 1961 году и поэтому не несет ответственности за сделки, осуществленные до этого момента. В 1991 году дом был продан на 5,3 млн марок. Вчера суд начал выяснение, правомерно ли требовать от L'Oreal компенсации.