Президент Путин говорит, что Запад не должен принуждать Москву, когда речь идет об энергетических соглашениях

Настойчивые заявления президента Путина, что Россия не является энергетической "сверхдержавой", обнаруживают центральную дилемму политики Кремля. Как может Москва разрабатывать огромные нефтегазовые резервы страны для обслуживания своих экономических и стратегических интересов, не вызывая за границей страхов, что она будет вести себя как задира? Путин сообщил приглашенным западным журналистам в выходные, что все разговоры о "сверхдержаве" имеют целью вызвать в воображении образ России времен холодной войны и используются теми, кто требует от Москвы подписать энергетические соглашения, которые не служат ее интересам.

Он подчеркнул, что Россия - надежный партнер и стремится к долгосрочным соглашениям, которые дают энергетическую безопасность и производителям, и потребителям. Однако тут же, почти не переводя дыхания, он призвал Запад уважать потребности России, осудил попытки Европы открыть трубопроводную сеть "Газпрома" для независимых производителей и предупредил западные компании, что, если они попытаются навязать Москве несправедливые соглашения, Россия перенесет свои поставки на восток - нетерпеливым потребителям в Китае и Японии.

Он заявил, что у России больше резервов, чем почти у всех. Она всегда вела себя и будет вести себя ответственно, добавил он.

В его словах была вызывающая нота. Ведь Россия сейчас в обороне. Через девять месяцев после того как "Газпром" отключил газ Украине на несколько часов, Кремль по-прежнему отчаянно пытается навести глянец на эпизод, который многие энергетические стратеги считают грубой политической ошибкой. Действия России вызвали предчувствие, что эта страна может вести себя агрессивно, что она готова заставить своих соседей мерзнуть, если те пренебрегают ее желаниями.

Европейцы, собравшись на внеочередное заседание, быстро согласились, что они не должны позволить себе стать излишне зависимыми от российской энергии. Начиная с того холодного декабрьского дня западные политики планируют возврат к атомной энергии и диверсификацию своих поставок.

И российский лидер, и его нефтегазовые чиновники всеми силами пытаются сказать, что ничего подобного не произойдет нынешней зимой. Россия заключила мир с Украиной, хотя между двумя правительствами мало доверия. Подразумевается, что новое пятилетнее соглашение гарантирует поставки в Западную Европу. А Путин прыгнул выше головы, похвалив президента Ющенко как серьезного и ответственного политика, устоявшего перед соблазном выгоды.

Но в глубине сохраняется напряженность. Россия считает, что она теряла около 5 млрд долларов в год на протяжении 15 лет на поставках дешевого газа Киеву. Она была в ярости из-за того, что субсидии привели лишь к тому, что сочли неблагодарностью Украины, и антироссийской "оранжевой революции" с подачи Запада.

Путин заявил, что решение европейских и западных партнеров России поддержать "оранжевую революцию" скандально и сомнительно. Люди хотят долгосрочных политических барышей, но хотят заставить Россию платить, подчеркнул он, призвав смотреть на вещи реалистично.

Такой взгляд, полагает он, быстро приведет к выводу, что дешевая энергия для Украины - это проблема и для Запада, особенно когда украинские предприятия, зачастую западные филиалы, начнут подрывать положение западноевропейских заводов, зависимых от куда более высоких энергетических цен. Понятно, что напряженность сохранится, пока Украина не начнет платить за газ по мировым ценам.

Но если российский лидер так стремится убедить Запад, что Россия больше не будет закрывать краны, что делать с его угрозами перенести поставки в Азию? Путин заявил, что намерен увеличить экспорт нефти и газа в Азию до 30% общего объема. С нефтью это возможно, если удастся найти деньги, чтобы построить огромный новый трубопровод от сибирских месторождений до побережья Тихого океана. Но и в этом случае, говорят аналитики, обещание дают раньше, чем обнаружены достаточные резервы.

Что касается газа, переориентация на Азию выглядит гораздо менее вероятной. Даже к 2015 году на долю Азиатско-Тихоокеанского региона будет приходиться лишь 15% всего экспорта. Огромная трубопроводная сеть "Газпрома" идет не дальше Урала. Европа - это единственный экспортный рынок и единственная жизнеспособная альтернатива экспорту сжиженного газа в Северную Америку с терминала в окрестностях Мурманска.

Более выгодной альтернативой, возможно, является сама Россия. Существует огромный внутренний спрос на газ, но в настоящее время внутренняя цена так низка, что "Газпром" мало зарабатывает на продажах. Компания полна решимости поднять цены, и политики говорят, что в долгосрочной перспективе это неизбежно, хотя политическое сопротивление будет яростным. Только если цены пойдут вверх, у России появится убедительная альтернатива экспорту в Европу, и эта альтернатива не будет отбирать часть прибыли и требовать огромных инвестиций в новую инфраструктуру.

Еще одна дилемма для России заключается в том, в какой мере следует отвечать на кажущийся беспредельным мировой спрос на энергию. Многие в Кремле подчеркивают, что увеличение добычи нефти или газа - стратегическая ошибка. Россия купается в деньгах, так как доходы от энергетического экспорта превышают возможность их использовать, даже при уровне роста в 7% в последние три года. Эти доходы причиняют огромный вред другим российским отраслям, затягивая необходимую реструктуризацию и увеличивая стоимость рубля, что уменьшает конкурентоспособность экспорта.

Правительство Путина помещает прибыль главным образом в стабилизационный фонд, чтобы использовать на модернизацию инфраструктуры, но имеется популярное требование тратить больше денег сейчас. Аналитики отмечают, что хранить резервы в земле намного умнее. Резервы можно выпускать в трубу медленно, чтобы страна меньше зависела от энергетического экспорта. России также лучше было бы противостоять призывам использовать нефть и газ для производства электроэнергии. Хотя потребление электричества растет быстрее, чем ожидалось, использование углеводородов было бы огромным расточительством, и Путин поэтому хочет развивать атомные и возобновляемые источники.

Но как бы Кремлю ни хотелось изобразить "Газпром" просто крупной энергетической компанией, соседи России никогда не будут относиться к концерну так. Это ключевой элемент российского влияния, а восстановление государственного контроля над нефтью и газом является ясным сигналом, что Кремль считает этот ресурс стратегически важным, слишком важным, чтобы отдать его рыночным силам. "Газпром", по словам Александра Медведева, заместителя председателя правления, это гибрид: не национализированная, но и не частная компания. У нее нет своей внешней политики, отметил он, добавив, что все действия "Газпрома" диктуются коммерческими мотивами. Он заявил, что называть компанию инструментом кремлевского контроля слишком примитивно. Но, добавил он, то, что хорошо для "Газпрома", очевидно, хорошо и для всего мира.

Это перефразирует известный афоризм о General Motors, и его значение еще предстоит прояснить и Путину, и соседям России.