Вдовы, сестры, дочери убитых русскими чеченских боевиков полны ненависти и ведомы мыслью о мести: контртеррористические операции Москвы в Чечне создали целое поколение женщин-камикадзе, готовых на все, пишет El País.

"Каждый день с утра до ночи я хочу убить убийц моего брата. Меня завербовали боевики-исламисты, и я готова умереть, чтобы отомстить за смерть моей семьи", - рассказывает Ясмина, ей почти 30, у нее нет ни мужа, ни детей. Ее брата убили, когда он шел в мечеть на пятичасовую молитву. Потом неизвестные ворвались в дом, увезли ее, пытали ее и говорили, что ее брат был членом "Аль-Каиды". Сепаратисты убедили ее присоединиться к борьбе с врагом. "Я бы убила себя и взорвала, если бы знала, что при этом я убиваю людей, виноватых в моей боли", - приводит ее слова издание. По словам Ясмины, как только умрет ее мать, о которой она заботится, она сразу уйдет в горы к радикальным исламистам, которые "вершат правосудие". "Война здесь не закончилась. Она продолжается для родственников всех безвинно погибших", - говорит Ясмина.

"Боль и смерть, которую сеяли террористы в России, Москва использует для оправдания борьбы с террором, в которой все средства хороши. В ход идет все: и исчезновения подозреваемых в терроризме, и репрессии в отношении их родных, включая пытки и поджоги домов, и унизительное обращение, внесудебные расправы и сфабрикованные процессы. Москве сходит с рук насилие, творимое отрядами "кадыровцев", верными президенту Рамзану Кадырову, которых называют еще "эскадронами смерти": на них лежит ответственность за страх, посеянный в Чечне под предлогом борьбы с исламским терроризмом и "Аль-Каидой", - пишет газета.

И хотя сейчас стихли взрывы бомб, прислушавшись, можно услышать, "как разъезжают темные машины с темными целями"; жалобы на сфабрикованные дела и нарушения прав человека продолжают поступать в Совет Европы, вынесший в конце 2009 года однозначный вердикт: вооруженный конфликт продолжается. "Насилие исламистского террора и теракты-самоубийства достигают рекордных уровней, в то же время сохраняются незаконные методы и насилие со стороны государственных сил безопасности, ведущих борьбу с радикальным исламизмом", - констатируют авторы доклада, один из которых, Дик Марти, утверждает: "Правоохранительные органы действуют совершенно безнаказанно под предлогом антитеррористических операций", - цитирует газета.

Одна из основных проблем, вызывающих беспокойство у Совета Европы, - исчезновения людей: по данным различных правозащитных организаций, сейчас на Северном Кавказе от 3 до 8 тысяч человек числятся пропавшими. Многие семьи не говорят о пропажах, опасаясь репрессий. Найденных мертвыми часто выдают за боевиков, убитых за сопротивление при задержании. "Страх царит на постсоветских, постсепаратистских и послевоенных кавказских улицах, где до сих пор живы средневековые обычаи кровной мести и коллективного наказания семьи врага, - подчеркивает газета. - Напряженность распространилась и на соседние республики, особенно Ингушетию, сейчас больше всех страдающую от терактов-самоубийств радикальных исламистов".

"Когда такое случалось с другими семьями, мы всегда подозревали, что они как-то связаны с исламистами. Но теперь, когда это и нас коснулось, мы совершенно четко понимаем, что все эти процессы сфальсифицированы", - признается один из родственников молодых людей, сидящих в московских тюрьмах по обвинению в организации терактов. По его словам, люди, производившие обыск в их доме, "четыре дня гуляли за наш счет, а уходя, забрали два телевизора и ценные вещи". "Силовики говорят в Москве, что нашли ответственных за тот или иной теракт, и зарабатывают кучу денег, делая вид, что антитеррористические операции идут успешно", - добавляет другой.

"Москва отказывается признавать неэффективность стратегии, которая лишь укрепляет позиции сепаратистского насилия. Несправедливость привлекает самых молодых на сторону обвиняемых. Многие видят свою судьбу в том, чтобы присоединиться к сопротивлению, к сепаратистам, боевикам, повстанцам: как бы их ни называли, в конечном итоге все они настроены антироссийски", - подчеркивает издание.

"У этой молодежи, сбитой с толку войной, в голове все смешалось, - признает активистка чеченской НКО "Женское достоинство". - Им нужны опоры в этом запутанном мире, где нет ни нравственности, ни ценностей, ни будущего. Девушки носят платок, предписанный исламом, и 10-сантиметровые каблуки по московской моде". Столь же запутано и прошлое страны, достаточно прогуляться по улицам Грозного: проспект Карла Маркса, проспект Розы Люксембург, проспект Владимира Путина (бывший Победы), проспект Рамзана Кадырова (бывший Ленина). "Это полная шизофрения. Единственное, что все четко знают - что они более двух веков борются с русскими, от Шамиля до Доку Умарова", - пишет газета. Нынешнее поколение двадцатилетних выросло в условиях войны, для них насилие - привычное явление. Амнистированные боевики переходят в отряды "кадыровцев", которые теперь "преследуют своих одноклассников, с которыми они бок о бок сражались с русскими", отмечает издание. Тем, кто осмеливается протестовать против их методов, следует опасаться за свою жизнь.

Для многих радикальный исламизм становится способом выражения протеста. "Я не верю, что в горы уходят из-за глубоких религиозных убеждений. Это можно сказать только о 10% молодых боевиков. Все остальные хотят дать выход своему протесту или как-то заработать на жизнь", - рассказывает активист организации Lets Save the Generation Адлан Мохаммедов.

"Ясмина ждет только знака, чтобы уйти к боевикам: "Кто отомстит за моего брата, если не я? В нашей семье больше никого не осталось. Хочу, чтобы они страдали так же, как я. Я отомщу собственными руками. У меня будет мое собственное правосудие", - цитирует ее слова издание.