Страх, что диктатор Лукашенко не остановится перед тем, чтобы отдать приказ открыть огонь по демонстрантам, сильнее недовольства режимом, констатирует обозреватель Frankfurter Allgemeine Zeitung Райнгард Везер.

Все знакомые отговаривали его от встречи с иностранным журналистом, говорит директор небольшой частной фабрики в Белоруссии. Белорусская экономика уже несколько недель стремительно скатывается в пропасть, и власти нервничают - это проявляется и в той жесткости, с которой они реагируют на акции протеста. "Если они узнают, кто с вами разговаривал, на следующий день они уже будут здесь", - признается предприниматель, который настаивает, чтобы в статье не упоминались ни его имя, ни название предприятия, ни даже отрасль, в которой оно работает.

В риторике режима частные предприниматели фигурируют в роли строителей будущего страны. Согласно директиве номер 4, мелкие и средние компании в ближайшие четыре года должны составить порядка 30% от ВВП. Сам Лукашенко заявил в середине июня о том, что частные предприниматели не являются его врагами и он не видит в них угрозы. Ему вторил и министр экономики страны Николай Снопков, который указал на то, что "мы находимся на правильном пути формирования обоюдной ответственности между государственными органами и представителями бизнеса".

Подобные заявления вызывают у предпринимателя, с которым встретился обозреватель немецкого издания, лишь недобрый смех. "По крайней мере половина моей работы - это борьба с государством", - говорит он. И нередко в этой борьбе он вынужден терпеть поражение. Самый тяжелый удар он перенес несколько лет назад, когда его предприятие лишили лицензии. Любое сопротивление было бесполезно, рассказывает он, - друг руководителя надзорного органа, в полномочия которого входил контроль над предприятием, имел бизнес в этой же отрасли и воспользовался своими связями, чтобы избавиться от конкурента.

Предпринимателю пришлось сменить отрасль и удалось подняться на новом месте. Сегодня он столкнулся с новой проблемой: исходный материал для производства он должен покупать у госпроизводителей, однако они связаны указаниями "сверху" продавать свою продукцию лишь государственным компаниям. Частники получают лишь остатки.

Исходные материалы стали дефицитом, поскольку некоторые составляющие закупаются за границей - а для этого не хватает денег, поскольку у власти больше нет возможности снабжать убыточное производство валютой. Это вынуждает предприятия сворачивать производство или на свой страх и риск переходить на серые схемы.

Александр Ярошук может открыто выражать свое мнение - ему ничего не угрожает, по крайней мере, сразу. "Мы живем как в резервации - пока мы в ней, нам позволено говорить", - говорит председатель Белорусского конгресса демократических профсоюзов. Их терпят, они могут вместе с верными режиму профсоюзами участвовать в тарифных спорах с директорами государственных предприятий. Однако за демократическим фасадом режим заботится о ясности: если в официальных профсоюзах числится до 94% работающих граждан, то в рядах независимых - около 10 тыс. человек. И переходить в них настоятельно не рекомендуется. Ярошук с пониманием относится к тому, что этим рекомендациям следуют: членам государственных профсоюзов надо кормить семьи, они не могут рисковать работой.

"В среде оппозиции, ослабленной политическими процессами с момента президентских выборов в декабре прошлого года, многие надеются на протестное движение, схожее с забастовками весной 1991 года, когда, казалось бы, из ничего возникла волна недовольств", - пишет автор, добавляя, что Ярошук в это не верит. Он говорит о том, что люди еще живут на накопления, а режим пытается успокоить рабочих крупных предприятий повышением зарплат. Кроме того, говорит он, люди испытывают банальный страх перед тем, что Лукашенко может отдать приказ открыть огонь по демонстрантам.