Вот он - Зураб Церетели собственной персоной, одет в безукоризненное черное кожаное пальто с меховым воротником, а золотую ручку держит в руке так величественно, словно это скипетр, шагает на леденящем ветру по уединенному побережью полуострова в городе Байонна, где его последний памятник обрел новый дом.

А вот Фрэнк Перуччи, президент комитета памяти 11 сентября Байонны, который несколько месяцев назад размышлял, хватит ли ему на памятник 40 тысяч долларов, собранных комитетом, а теперь обдумывает предложение Церетели - подарок в виде сооружения высотой 30 с половиной метров и весом в 175 тонн, внутри которого - стеклянная слеза в 12 метров высотой.

Такими ли были планы Зураба Церетели, который для российского искусства играет ту же роль, что и Дональд Трамп для американской архитектуры, когда он предложил построить мемориал жертвам терактов в центре Джерси-Сити?

Нет, не совсем. И тем не менее Церетели, чьи поклонники восхищены его творчеством, считая его смелым и передовым, а критики клеймят его работы как излишне помпезные и абсурдно гипертрофированные, сталкивается с подобным не впервые.

В последний раз, когда мы обращались к саге о гигантской слезе Церетели, дела шли не ахти. Жители Джерси-Сити, который ближе к Нью-Йорку, чем Байонна, боролись против установки памятника на пристани в центре города. Нелестные описания проекта Церетели и мнения о его работе множились, как грибы после дождя. В январе городской совет, в сущности, сказал ему: "Спасибо, нет".

Казалось, Церетели уперся в очередную стену. За последние годы он пережил многое, от призывов взорвать его гигантский памятник Петру Первому в Москве до бесплодных попыток пристроить памятник Христофору Колумбу высотой с 30-этажный дом, который в настоящее время ржавеет в виде сотен мелких деталей в Пуэрто-Рико.

Однако у Зураба Церетели, чьи работы выставлены в Нью-Йорке, Москве, Лондоне, Риме, Севилье и Токио, хорошие связи и непоколебимый характер.

Действуя по плану В, Сьюзен Томас, друг семьи Клинтонов и давняя приятельница Эмили Мадофф, адвоката Церетели, спросила мэра Байонны Джозефа Дориа, не заинтересует ли его это предложение.

Дориа переадресовал это комитету Перуччи, и никто и пикнуть не успел, как история свершилась. По крайней мере, если все будет идти по плану, то так оно и будет. Памятник, говорит Дориа, будет виден с кораблей, направляющихся в Нью-Йорк.

Церетели доволен. А скандал он комментирует так: "Я всегда смотрю вперед, я не оглядываюсь назад".

"Для того чтобы оценить искусство, требуется время, - говорит он. - Статую свободы долгое время не хотели устанавливать. И с Эйфелевой башней то же самое. Многие известные писатели ее ругали. В Рио-де-Жанейро в Бразилии есть гигантская статуя Христа. Сейчас все это - символы. Невозможно представить себе эти города без этих символов".

В Джерси-Сити многие думали, что памятник слишком большой для того места, где его предполагалось водрузить, а сейчас все довольны произошедшим.

"Не хочется портить праздник Байонны, - говорит художник из Джерси-Сити Леон Йост. - Там памятник будет уходить дальше в бухту. Может, на более удаленном расстоянии он не будет выглядеть таким - не хочется употреблять плохих слов - вычурным".

Перуччи говорит, что Байонна выиграла от этого, а жители Джерси-Сити упустили свой шанс.