То обещание "мочить террористов даже в сортирах", то предложение журналисту, задавшему вопрос насчет конфликта, сделать себе "обрезание" так, чтобы после этого "больше ничего не выросло": Чечня заставляет президента Путина терять обычное для него хладнокровие.

Отвечая в понедельник в Брюсселе на вопрос западного журналиста о том, не приведет ли использование в Чечне кассетных бомб к "искоренению населения", президент Путин, явно задетый, долго говорил об "опасностях", которые исходят от радикальных исламистов для всех "немусульман".

"Если вы хотите совсем уж стать исламским радикалом, и готовы пойти на то, чтобы сделать себе обрезание, то я приглашаю вас в Москву (?) У нас есть специалисты и по этому вопросу. Я порекомендую им, чтобы они провели операцию так, чтобы у вас больше ничего не выросло", ? добавил он, видимо, имея в виду операцию гораздо более радикальную, чем обрезание.

В понедельник на пресс-конференции по итогам саммита Россия ? ЕС эта часть заявления не была переведена на английский язык, но во вторник она появилась на первых полосах российских газет.

"Если такие слова действительно были произнесены, они, конечно, совершенно неуместны", ? заявил во вторник в Брюсселе Джонатан Фолл, представитель председателя Европейской комиссии Романо Проди, отметив, что он не был в курсе инцидента.

"Чечня ? это тема, берущая президента за живое, так как это очевидный провал его политики", ? считает социолог Лев Гудков из института ВЦИОМ.

Начало войны в Чечне в октябре 1999 года привело к власти Владимира Путина, ветерана КГБ, воплощавшего образ "сильного человека", исполненного решимости восстановить порядок в мятежной республике и "мочить террористов даже в сортирах". Но "терроризм" отнюдь не искоренен, как показал захват заложников в Москве, совершенный чеченским отрядом в конце октября. Этот конфликт уже унес жизни, по официальным данным, 4500 российских военных и от 10 до 20 тыс. мирных жителей.

Говоря о Чечне, Владимир Путин, чья речь обычно отличается бесцветностью и прагматизмом, "переходит на язык советской эпохи и КГБ, смешивает уголовный жаргон с номенклатурным", ? считает Лев Гудков.

"Это уже клинический случай. Всякий раз, когда речь заходит о Чечне, он срывается на "сортирную" лексику. Эта оговорка будет все больше тревожить его западных партнеров, но также и московскую элиту, которая начинает склоняться к политическому решению чеченской проблемы" , ? утверждает политолог Андрей Пионтковский.

По мнению Юрия Коргонюка из фонда ИНДЕМ, то, как Путин публично высказывается на чеченскую тему, свидетельствует скорее об "обдуманной грубости", чем о несдержанности.

Ястреб чеченской войны, президент еще больше ожесточил свой тон после приведшего к гибели 128 человек захвата заложников группой чеченских "подонков", как он выразился.

В минувшее воскресенье на встрече в Кремле с пророссийскими чеченцами, он назвал сепаратистского президента Аслана Масхадова "убийцей", сравнив его с Бен Ладеном.

Как считает Лев Гудков, г-н Путин проявляет все большую агрессивность с тех пор, как он заявил о своей поддержке антитеррористической операции президента Джорджа Буша после 11 сентября 2001 года.

"Он полагает, что входит отныне в "союз великих", свободных от норм морали и откровенно жестоких", ? подчеркивает он, добавляя, что "сегодня в России выходят на первый план и задают тон силы правопорядка и другие репрессивные инструменты".