Министру иностранных дел России Сергею Лаврову не хватает равноправия в трансатлантических отношениях. Интервью

Россия хочет выстраивать отношения с Западом по-новому. Незадолго до начала международной конференции по Грузии в Женеве российский президент Дмитрий Медведев, выступая в Эвиане, изложил первые детали евроатлантической системы безопасности, которая должна привести к сокращению влияния Америки в Европе. В интервью, данном им Süddeutsche Zeitung, министр иностранных дел Сергей Лавров рассказал, как Москва представляет себе новый миропорядок от Атлантики до Урала.

- В среду начнется конференция, на которой будут обсуждаться последствия войны в Грузии. Чего хочет добиться Россия?

- Прежде всего, это не конференция, а дискуссия. Сначала мы собирались обсудить там статус Абхазии и Южной Осетии, о чем была достигнута договоренность между российским президентом Медведевым и французским президентом Николя Саркози. Но грузинский президент Михаил Саакашвили этот вариант отклонил. Однако на сегодняшний день наше предложение - дело прошлого, поскольку для России статус Абхазии и Южной Осетии выяснен раз и навсегда.

- Вы подразумеваете признание обеих республик, которому за исключением Никарагуа так никто и не последовал.

- Поэтому 8 сентября Медведев и Саркози решили, что речь пойдет о безопасности Кавказа. Для нас очевидно, что она находится под угрозой, прежде всего, со стороны Грузии. Мы хотим обсудить, как в будущем избежать агрессивных ударов Тбилиси и кто поставлял Грузии оружие. Следующий вопрос - это ответственность наблюдателей ЕС за зоны безопасности вокруг Абхазии и Южной Осетии. Они должны гарантировать, что грузинская армия, как и было решено, останется в казармах. И, что само собой разумеется, план Медведева-Саркози предусматривает равноправное участие в дискуссии Абхазии и Южной Осетии.

- Однако они будут представлены только в рабочих группах. Ваши требования к Франции как председателю ЕС о демилитаризации Грузии оказались безрезультатными.

- Все, что я говорил до сих пор, нацелено на дальнейшую демилитаризацию грузинского режима, потому что уже не раз было доказано, что этот огромный, частично утаиваемый арсенал применялся безответственно.

- Россия настаивает на новой архитектуре безопасности. Америка войдет в этот новый формат, однако при этом США и Европа аккуратно разъединены. Какую роль предстоит играть Вашингтону?

- Ту же, что и всем остальным государствам. Основная идея нашего предложения - это именно преодоление той системы, которая явно не в состоянии предотвращать кризисы, поскольку главные западные партнеры идеологически привержены натовскому центризму. Наше предложение призвано претворить в жизнь принципы, под которыми подписались все европейские государства и организации, но которые, тем не менее, не реализуются. Например, неделимость безопасности. Никто не имеет права обеспечивать свою безопасность за счет других. Впрочем, эта мысль распространяется и на другие области. Недавно, на встрече "большой семерки", американский министр финансов Полсон подчеркнул, что в деле преодоления финансового кризиса никто не имеет права преследовать интересы собственной финансовой безопасности, которые наносят ущерб другим партнерам. Подобное равноправие должно существовать также в оборонной политике. Поэтому роль Америки будет очень важна, поскольку это все еще самая большая мировая держава, но, скорее, как первой среди равных. Мы уже не мыслим себе, что Америка в одиночку будет принимать такие решения, за последствия которых придется расплачиваться другим странам - как в случае иракской войны.

- Новая архитектура безопасности приведет к ослаблению НАТО. Однако для многих европейских государств альянс по-прежнему остается гарантом безопасности. Как, собственно, вы собираетесь получить здесь большинство?

- Я говорил со всеми европейцами, и уже давно далеко не все не видят альтернативы НАТО. У многих европейцев, особенно у тех, кто мыслит независимо, есть несколько вопросов: может ли вообще НАТО выполнять хотя бы те задачи, которые оно ставит перед собой? Мы не желаем НАТО поражения в Афганистане. Мы сотрудничаем с государствами НАТО, прежде всего с Германией и Францией, мы разрешили транзит его военных грузов и готовы расширить это сотрудничество. Но сначала НАТО должно выполнить свои международные обязательства. Принцип неделимости безопасности прописан также в договоре о Совете Россия-НАТО. Но почему-то он не функционирует. Поэтому мы и хотим созвать конференцию. Русская пословица гласит: одна голова хорошо, а две - лучше.

- Медведев пообещал "новое качество" контроля над вооружением. Однако сейчас России и Америки явно не хватает доброй воли к разоружению.

- Нас это волнует, поскольку в декабре 2009 года истекает договор СНВ-1. Договор СНВ-2 был подписан, однако не вступил в силу, так как Россия ратифицировала его, а Америка - нет. Мы беспокоимся о дополнительном договоре, но наши американские друзья, несмотря на многочисленные обещания, не ответили на наше предложение. Несколько дней назад они проинформировали нас, что вообще не могут дать нам никакого ответа. Я не знаю, связано ли это с внутриполитическим положением в Америке или с нервной реакцией на то, что случилось с режимом Саакашвили после его нападения на Южную Осетию. Мы, во всяком случае, убеждены, что стратегическая безопасность не должна быть заложницей идеологических представлений. "Новое качество" касается возможного расширения американо-российского диалога. Мы полагаем, что этот новый процесс должен быть открыт для всех ядерных держав. Возможно, сейчас самое время, чтобы подумать над привлечением так называемых непризнанных ядерных держав, развивающихся сил. Опасность ползучего расширения ядерных технологий очевидна. Старых договоров уже недостаточно.