Как будто ему снились кошмары и призраки, и наконец он проснулся - взволнованный, ошеломленный и обеспокоенный. После месяца смертей и разрушений вступило в силу перемирие между Ливаном и Израилем, по меньшей мере временное: это повод для того, чтобы вздохнуть с облегчением для человека, который всегда осуждал аморальность насилия. Но Эли Визель, лауреат Нобелевской премии мира, свидетель Холокоста и духовная совесть Запада, далек от спокойствия. Как поступит Насралла, лидер "Хизбаллах"? Сложит ли он оружие или останется под влиянием Сирии и Ирана? Какую роль сыграют "голубые каски"?

"На данном этапе, таком хаотичном, итальянские солдаты, которые вместе с Францией и другими странами вольются в UNIFIL, будут выполнять историческую функцию", - сказал Визель корреспонденту Repubblica, который прервал нобелевского лауреата, когда тот писал грустное письмо с соболезнованиями Давиду Гроссману в связи со смертью на войне его сына.

"Итальянцы, - продолжил 77-летний Визель, - будут на первой линии борьбы против фанатизма, который как в политике, так и в религиозном мире является большим врагом человечества в XXI веке. Если они не хотят, чтобы через поколение терроризм нанес удар по Милану, заставил замолчать Флоренцию или превратил в "граунд зиро" Рим, мы должны довериться их смелости".

- Стоит ли требовать слишком многого от итальянских или французских "голубых касок"? Если израильтяне, которые знают местность и борются за выживание, не сумели за месяц одержать победу над "Хизбаллах", разве это под силу UNIFIL?

- Опасения итальянцев вполне закономерны. С другой стороны, к 15 тысячам "голубых касок" присоединятся 15 тысяч солдат регулярной ливанской армии. У них есть средства, чтобы навязать свою волю. А помимо военного превосходства, есть еще и этико-политическая составляющая: UNIFIL будут обладать полномочиями влиять на все стороны конфликта. Все международное сообщество осознает свою миссию. Все желают, чтобы успех был достигнут.

- С единственным исключением в лице Дамаска и Тегерана.

- Возможно. Но именно здесь разыгрывается один из вызовов ближайшего будущего. Если Насралла получил хорошие советы, он воспользуется этой фазой для смены курса. Обладая личным авторитетом, значительно выросшем в арабском мире, он может дистанцироваться от сирийских и иранских крестных отцов, отказавшись от оружия и вступив на путь сосуществования с Израилем. Понимаю, что эта надежда попахивает утопией. Но стоит поддержать процесс подобного рода: быть может, даже пообещав "Хизбаллах" через секретные каналы политическое "растаможивание" в обмен на отказ от терроризма.

- Вы согласны со мной, что пока самой вероятной гипотезой является то, "Хизбаллах" сдаст какое-то оружие в качестве показательного жеста и потом спрячет большую часть своего арсенала в бункеры в ожидании возобновления войны.

- Должен признаться, что в глубине души и я не доверяю "Хизбаллах". Но мы не должны отказываться ни от одного варианта: речь идет о нашем будущем.

- Почему война длилась так долго? Разве не следовало заставить стороны сложить оружие?

- Израильтяне не ожидали, что трудностей будет столько. "Хизбаллах" продемонстрировала, что ее боевики хорошо вооружены и ими умело руководят, не исключено, что речь идет об офицерах иранской армии. Сила боевиков в военном смысле подтверждает тот факт, что терроризм совершил качественный скачок. В XIX и XX веках террористы действовали обособленно, как конспираторы. Сейчас ситуация изменилась. В Афганистане, в Ираке, а теперь и в Ливане терроризм совершил качественный скачок в организационном смысле. Безусловно, он не отказывается от нанесения ударов по гражданскому населению, сбрасывая ракеты на Хайфу и пряча "Катюши" в ливанских городах.

- Как вы оцениваете поведение во время войны людей, с которыми хорошо знакомы: Эхуда Ольмерта, Джорджа Буша и Кофи Аннана?

- Ольмерт лишь недавно на посту главы израильского правительства, и он сделал все, что мог. Не думаю, что ему могут вменять в вину какие-то серьезные ошибки. Буш в очередной раз продемонстрировал, что он является другом и союзником Израиля, прежде всего в Совете Безопасности. Меня разочаровал Кофи Аннан: я его хорошо знаю, он был моим другом до того, как стал генеральным секретарем ООН. Было несправедливо осуждать израильтян в намеренном нанесении удара по "голубым каскам". Следовало, по меньшей мере, дождаться результатов расследования. Вместо этого он поддался эмоциям: я думаю, что теперь ему следует извиниться.