На Ганноверской ярмарке президент России Владимир Путин и федеральный канцлер Герхард Шредер позируют перед камерами, сидя на ультрасовременном комбайне для зерна. Фотография, сделанная на ярмарке, должна показать инвесторам, что Россия открыта для экономического сотрудничества. Почти в то же самое время в Лондоне высказывание бывшего российского премьер-министра Михаила Касьянова о том, что "Кремль не имеет права употреблять слово реформы", вызывает аплодисменты банкиров и крупных предпринимателей. Так кто же все-таки Россия для инвесторов - друг или враг?

Фактически Касьянов, который при Путине находился на посту главы правительства с 2000-го по 2004 год, снимает табу. До настоящего момента вторжение Кремля в экономику было исключительно внутренним делом России.

Считалось, что иностранных инвесторов это не затрагивает. Однако Касьянов утверждает, что появляется все больше секторов экономики, закрытых для иностранных инвесторов. И речь идет не только о нефти, газе и других природных ресурсах. Теперь это также касается и машиностроения, и участия иностранного капитала в государственных банках, следующим на очереди, по всей видимости, будет сельское хозяйство.

Примечательно то, о чем в своем выступлении говорил Касьянов и что глубоко волновало всех собравшихся: и банкиров, и управляющих инвестиционными фондами, большинство из которых поют хвалебные гимны Путину, и иностранных инвесторов, которые благодаря своему иностранному гражданству чувствуют себя защищенными в России, и крупных российских предпринимателей, которые лояльно относятся к Путину.

До сих пор, согласно анализу, проведенному Всемирным банком, иностранные инвесторы довольно успешно вели свои дела в сферах, интересных для крупных российских предпринимателей и государства. Но теперь интересы столкнулись: иностранные инвесторы выросли, хотят покинуть занятые ниши и расшириться, а олигархи и государственные концерны тоже пошли в наступление и стремятся установить монополию в этих сферах.

Сейчас идет самая ожесточенная борьба за раздел сфер влияния со времен приватизации середины 90-х годов. Siemens почувствовал это на себе, получив запрет на покупку машиностроительного концерна "Силовые машины". Для экономики такие меры губительны. Всемирный банк провел исследование эффективности работы российских предприятий. Как выяснилось, наиболее эффективно работают иностранные инвесторы, за ними следуют местные предприятия малого и среднего бизнеса, затем олигархи и, наконец, государственные предприятия. Путин, однако, делает ставку как раз на государственные концерны и на дружественно настроенных по отношению к нему олигархов.

Цели экономического курса Путина всем понятны, а его словам в определенных ситуациях нельзя верить. Вопреки заявлению Путина, что государство не будет доводить самый крупный российский нефтяной концерн ЮКОС до банкротства, через несколько месяцев он разорился. Вопреки заверению Путина, что Siemens сможет купить "Силовые машины", это до сих пор не удалось. Вопреки тому, что Путин подтвердил, что налоговые органы не будут предпринимать никаких санкций, нефтяному концерну TNK-ВР предъявили иск на миллиарды долларов. Так что же, слово Путина ничего не стоит? "Он не владеет ситуацией", - говорит управляющий одного из влиятельных инвестиционных фондов. Или Путин хочет успокоить всех своими обещаниями? Во всех трех вышеназванных примерах есть нечто общее, а именно, - экономические интересы Кремля.

От разорения ЮКОСа выиграла государственная нефтяная компания "Роснефть". После того, как Siemens сошел с дистанции, миллиардер из окружения Путина Олег Дерипаска смог заполучить "Силовые машины". Иск, предъявленный TNK -ВР, затрагивает интересы Михаила Фридмана, у которого были разногласия с одним из министров из окружения Путина.

Растущие доходы от торговли нефтью и газом сделали нежелание модернизировать Россию государственной доктриной. Без особых усилий со стороны правительства темпы роста российской экономики увеличиваются вот уже шестой год подряд. Конечно, не настолько, чтобы Россия могла оказаться в числе лидеров, но в целом этого вполне достаточно. Еще быстрее, чем экономика, растет число бюрократических предписаний и чиновников.

Все реформистские начинания были приостановлены около двух лет назад. "С тех пор правительство боится начать проведение необходимых административных реформ", - говорит Джон Литвак, руководитель экономического отдела Всемирного банка в России. Литвак говорит о застое реформистских начинаний.

Поворотным моментом в экономической политике Путина можно считать 25 октября 2003 года, когда был арестован нефтяной барон Михаил Ходорковский. Налоговые службы и прокуратура, как по команде, накинулись на самый крупный российский нефтяной концерн ЮКОС. Сейчас стало понятно, что ЮКОС - это не исключительный случай.

Сергей Борисов, глава компании "Опора", объединения мелких предпринимателей, присутствовал на встрече Путина с олигархами. По словам Борисова, методы, примененные против ЮКОСа, уже давно активно используются другими. "Любой губернатор или мэр, который хочет завладеть каким-либо предприятием, насылает на него налоговые службы". То, что Путин начал на федеральном уровне, сейчас в более мелких масштабах каждый день происходит на региональном и коммунальном уровне.

Так что, несмотря на то, что Путин приглашает инвесторов с распростертыми объятиями, они проявляют осторожность. Так, в прошлом году поток прямых инвестиции немецких предприятий в Россию притормозился. Общая сумма инвестиций составила около 2 млрд евро. В 2004 году инвесторы изъяли около 8 млрд евро с российского рынка капитала. В России высокие процентные ставки и риски. Однако прежде всего Россия интересна для Европы как рынок сбыта товаров. Россия является главным торговым партнером Германии. Несмотря на гордое соседство на ультрасовременном зерновом комбайне, Россия остается для Германии прежде всего поставщиком нефти и газа. В надежности поставщика до сих пор не возникало никаких сомнений.

А как же реформы? Андрей Илларионов, экономист-либерал, уже в течение 5 лет является главным советником Путина по экономическим вопросам. "Десять лет назад я встречался с советником по экономическим делам Билла Клинтона, и он сказал мне, что 4% его предложений претворяются в жизнь, и он считает это хорошим результатом". Илларионов оценивает коэффициент эффективности своей работы "значительно выше".