Владимир Путин бросил вызов США, и главной его целью было посеять раздор между Европой и Америкой. Его агрессивное поведение может привести к углублению раскола между Западной и Восточной Европой

Стоим ли сегодня на пороге новой холодной войны, задаются вопросом многие комментаторы после того, как Владимир Путин на Мюнхенской конференции по безопасности обнажил шпагу перед лицом США.

Всеобщее оживление по поводу речи Путина несколько обескураживает, поскольку неожиданной стала лишь та неприкрытая агрессия, с которой российский президент бичевал мнимые планы США по обретению мирового господства. При этом откровения Путина касались тех вещей, которые с давних пор стали лейтмотивом его внешнеполитического курса. Путинская Россия уже давно - что угодно, но только не "стратегический партнер" Запада. Россия взяла на вооружение стратегию, которая в действительности напоминает логику холодной войны. Путин, который назвал распад Советского Союза "катастрофой", делает все возможное для того, чтобы Россия снова обрела статус сверхдержавы, без участия которой не может быть решен ни один крупный вопрос мировой политики.

И тут ничего не поделаешь. Вполне логично, что такая большая и значимая страна, как Россия, после периода слабости снова во всеуслышание подает голос. И это хорошо, поскольку только стабильная и уверенная с собственных силах Россия может взять на себя ответственность за равновесие в мировой политике. Эта ответственность соизмерима с ее масштабами и весом.

Никто не может осуждать Россию и за то, что она соблюдает в первую очередь собственные национальные интересы, и никого не должен удивлять тот факт, что российские экономические и геостратегические интересы не всегда совпадают с интересами Америки и Европы. Чтобы трезво и без иллюзий относится к России, надо понимать суть этих противоречий и трактовать их с позиций разума, чтобы ошибочное их изложение не привело к серьезным конфликтам. Ведь у России и западного мира есть много общего.

Поиск очертаний за счет США

Опасения, однако, вызывает то, что Путин целенаправленно пытается придать очертания своей концепции российского величия и силы за счет нарастающей враждебности в отношении США и Запада в целом, к тому же приправляя все это имперскими жестами. Раздражает и его двойная стратегия: с одной стороны, в таких значимых кризисах мировой политики, как Иран, Северная Корея, ближневосточный конфликт, он позиционирует себя как партнер Запада, а с другой - препятствует осуществлению совместных целей. Путинская Россия представляется в этой связи Западу одновременно и как часть решения, и как часть проблемы.

Путин дерзко критикует американские планы по размещению системы ПРО на территории Восточной Европы из-за их предположительно агрессивного характера, однако Россия, со своей стороны, давно уже обладает ракетами средней дальности и, более того, поставляет их Ирану - делая только реальнее угрозы Тегерана, ответом на которые и являются системы ПРО. Неоднозначная помощь, которую русские оказывают иранцам в рамках ядерной программы, вообще не может быть упомянута. И совсем не по себе Западу становится от того, что Россия снабжает Сирию противотанковыми ракетами, которые "Хизбалла" во время последней ливанской войны использовала против Израиля. И не в последнюю очередь нужно спросить себя: почему Россия, которая с давних пор разрабатывает межконтинентальные ракеты, обвиняет США в том, что они провоцируют новый виток гонки вооружений?

Кроме того, вызывает недоумение, почему именно Путин упрекает американцев в нарушении международно-правовых норм, хотя его армия с беспощадной жестокостью расправлялась и расправляется с мирным населением, а в отношении Грузии и Молдавии используется экономический бойкот или изоляция. А его полемика относительно "западных ценностей", которые якобы навязываются России, на фоне набирающей силы российской автократии вообще звучит как циничная издевка. Путин намерен заставить замолчать последние способные на критику голоса, которые еще рискуют ссылаться на такие "агрессивные западные ценности", как свобода слова и общественных объединений.

Извинения за Путина

После выступления Путина в Мюнхене немецкие политики в своих заявлениях поспешили минимизировать значимость этой речи, утверждая, что ее жесткий тон мотивирован всего лишь внутриполитической риторикой. Такие политики, как Гуидо Вестревелле из СвДП, даже назвали откровенность Путина хорошим знаком для готовности к диалогу без прикрас. Но, к сожалению, они упустили возможность так же открыто высказать Путину свое мнение, подвергнув сомнению суть его обвинений.

В этой связи возникает еще одни вопрос: действительно ли главным адресатом путинской речи была Америка? Трудно представить, чтобы шеф Кремля намеренно искал политической конфронтации с одной-единственной сверхдержавой, чье превосходство он сам так красноречиво изобличал. Такой опытный политик, как Путин, вряд ли строит иллюзии относительно реальной расстановки сил в мировой политике и своих шансов на успех в случае начала новой гонки вооружений.

Выпады в сторону Америки были направлены еще по двум направлениям. Во-первых, в России крепчают националистические силы, требующие отказа от прозападной ориентации и черпающие энергию для своих выступлений в страхе перед "плотным кольцом" Запада. Путин в преддверии президентских выборов 2008 года хочет позиционировать себя как сильного политика, бесстрашно дающего отпор всем врагам.

И во-вторых, его громогласные высказывания должны были достичь и ушей европейцев. Путину известно, что в Европе некоторых тоже раздражает якобы высокомерное и даже отчасти опасное поведение Америки. Он исходит из того, что существует большое количество европейцев - по крайней мере, во Франции и Германии - которые с воодушевлением или по меньшей мере тихо соглашаются, когда кто-то клеймит американскую супердержаву, и при этом готовы великодушно закрывать глаза на то, из какого подозрительного угла эта критика исходит. Становится очевидным, что вербальное наступление Путина нацелено на углубление противоречий между Америкой и Европой. При этом Путин демонстрирует себя как сильного потенциального союзника европейцев в противодействии доминантной позиции Америки в мире. Эта тактика по расколу Америки и Европы знакома еще со времен холодной войны.

Подвергается ли Европа искушению встать на "третий путь" и в согласии с Россией помешать установлению "многополярного миропорядка" во главе с США?

Нет - по крайней мере, не вся Европа. В восточной части континента высказывания Путина о претензиях Америки на мировое господство были восприняты иначе, чем на них отреагировала большая часть западно-европейской общественности - очевидная разница между "старой" и "новой" Европой все еще не ушла в прошлое.

Как заявил президент Эстонии Томас Хендрик Ильвес на организованной Deutschen Welle в Берлине пресс-конференции, его совсем не удивил грубый тон мюнхенской речи российского президента. Восточные и северо-восточные европейцы привыкли к таким агрессивным нападкам Москвы. Он не видит ничего нового и в том, что Путин делает средством политического давления энергетические поставки. В 1990 году Москва уже прекращала поставки энергии в Литву, чтобы запугать ее, напомнил Ильвес. С тех пор восточно-европейские страны постоянно были вынуждены терпеть угрозы Москвы, потрясающей энергетической дубиной. Ново лишь то, что западные европейцы неожиданно осознали, что с ними такое тоже однажды может случиться.

Ильвес не видит логической причины, почему Россия воспринимает радарную систему как агрессию, направленную против нее. Если бы было желание защищаться от российских ракет, то системы ПРО нужно было бы устанавливать на территории Северной Европы, а не в Польше, Чехии и Болгарии, как это планирует НАТО. По мнению эстонского президента, слова Путина - всего лишь отвлекающий маневр. Они должны скрыть те тенденции к возвращению к прошлому, которые все больше прослеживаются в путинской России. Обеспокоенность у главы Эстонии вызывает то, что в России "полностью отсутствует процесс переосмысления прошлого". Так, по распоряжению Путина объявлен праздником день основания ЧК - предшественницы КГБ, ставшей "одной из самых кровавых организаций в истории".

Западные европейцы мало задумываются над тем, какое значение придают бывшие жертвы советской оккупации в Восточной Европе таким историко-политическим аспектам. К этому стоит добавить, что президент Эстонии - социал-демократ, а не популист националистического толка, каковыми являются, например, братья Качиньские. Его глубокое подозрение относительно российских намерений не является следствием какой-то параноидальной и демагогической картины мира, как в случае с польским руководством.

Разноречивая реакция на речь Путина показывает, что его попытка рассорить Европу и Америку может скорее привести к внутриевропейскому отчуждению, чем к трансатлантической ссоре. По словам Ильвеса, он не видит сегодня угрозы странам Балтии со стороны России. Новой холодной войны, сравнимой с тем, что было во времена СССР, не предвидится. Но при этом следует рассчитывать, что мир с Россией станет еще более ледяным.