За несколько недель до провозглашения независимости края албанские покупатели прочесывают сербские анклавы. Территориальная чистка идет полным ходом

Очаровательная официантка закрыла двери одного из залов, несмотря на нетерпение группы туристов, только что нагрянувших в этот знаменитый сербский ресторан в окрестностях Приштины. Ана охотнее заставит их ждать, чем пригласит за пустые столы в другой части заведения. Не может быть и речи о том, чтобы беспокоить мужа, беседующего с двумя посетителями. Тема разговора на повышенных тонах требует тайны: если сделка удастся, этот дом в сербском анклаве Косово Грацанице будет продан албанским покупателям из Приштины.

Такие сцены, всегда тайные, - обычное явление в сербских поселениях, ведь они, как леопардовые пятна, рассеяны по провинции, на 90% населенной албанцами и с 1999 года находящейся под управлением ООН. "Новые владельцы не спешат переезжать, - рассказывает европейский дипломат, сидя в прокуренном кафе на проспекте Билла Клинтона, центральной артерии косовской столицы. - Они знают: если действовать слишком открыто, их обвинят в этнической чистке".

Около 50 тыс. сербов все еще живут в Косово, в анклавах в центре и на юге провинции, охраняемых натовскими бронетранспортерами. Их присутствие - гарантия многонациональности Косово, приближающегося к неминуемой независимости. Однако никто не считает жизнеспособными деревни, которые не в состоянии обеспечить безопасность жителям, ежедневно уезжающим на микроавтобусах в Митровицу - крупный анклав на севере - и в Сербию.

Александр - водитель одного из таких микроавтобусов, последней пуповины косовских сербов. Уезжая на рассвете в Белград, он привык колесить по пустым улицам сербским анклавов, на подступах к которым здесь и там попадаются узнаваемые современные многоэтажные строения.

"Албанцы покупают земли и строят, - рассказывает он. - Каждый месяц появляются новые павильоны". Вот пожилая женщина, вернувшаяся после посещения сына в Сербии, просит водителя заехать в одну из деревушек Липляны - сербского анклава из числа наиболее уязвимых. Она продала два земельных участка соседям-албанцам. "Деньги - более эффективное средство, чем угрозы, - продолжает дипломат. - Как бы то ни было, многие сербы не питают иллюзий относительно своего будущего в Косово".

Пассажиры микроавтобусов, связывающих Косово с Сербией, - отличный барометр. Здесь мало женщин. Нет подростков-школьников. Много крепко сложенных парней. Сербские семьи из анклавов часто вызывают своих братьев, кузенов, племянников. Они оплачивают их за счет пособий, получаемых от сербского правительства. Официально - для обеспечения собственной безопасности. На самом деле - чтобы осуществлять перепродажу домов и земли, пока еще не слишком поздно.

Воспоминания о кровавых беспорядках марта 2004 года и нападениях албанцев на сербские населенные пункты, в ходе которых 19 человек погибли, живы в памяти у каждого. "У них были карты. Они знали владельца каждого дома", - говорит сербский торговец из Грацаницы. Проверить невозможно. Он уверяет, что в 2004 году дома, купленные или примеченные албанцами, были сохранены. Продать и при этом остаться жить в доме - значит защитить его.

Грязь, пыль, решетки на окнах, жители, напуганные самой мыслью выйти на улицы албанских деревень или поехать в столицу: такая жизнь в гетто, утверждают наиболее здравомыслящие сербы, совершенно невыносима. "Митровица с 60-тысячным населением, расположенная близко к Сербии, еще может удержаться. Грацаница рядом с Приштиной тоже, - считает наблюдатель ОБСЕ. - Но остальные населенные пункты? Если бы я была сербкой, я бы тоже тайно продала свой дом".

Цены - примерно 200-300 евро за квадратный метр для обычных домов - делают возможным платежи наличными. Получение "чрезвычайных" разрешений, выдаваемых ООН и теоретически необходимых для покупки недвижимости в зонах проживания сербского меньшинства, стало простой формальностью.

Тайные земельные битвы в Косово разыгрываются в тени. В стороне от международного сообщества и хладнокровно.