25% от объема финансирования перевооружения российской армии поступают из секретных фондов, пишет французский политолог Сириль Брэ в статье, опубликованной в издании Atlantico.

Несколько лет назад в России возобновилась гонка перевооружений. Если происхождение большей части финансов известно, то 25% остаются тайной, говорится в статье.

Россия способствует росту нестабильности у своих границ, но при этом речь не идет об открытой войне. Для России речь идет о том, чтобы ощущалось ее присутствие. Что касается экономической целесообразности ее оборонительных усилий, то она не так очевидна: направлять 4% своего ВВП на оборону в то время, как другие сектора экономики недополучают необходимых средств. К этому стоит добавить, что на протяжении нескольких десятилетий рост российской экономики был зависим от экспорта природных ресурсов, пишет автор статьи.

По мнению многих обозревателей, деньги поступают от транзакций непрозрачного характера. Еще в 90-е годы экспорт вооружения и военного снаряжения осуществлялся вне контроля со стороны федеральных властей, способы оплаты были туманными, с использованием наличных, офшоров и сомнительных финансовых учреждений, говорится в статье.

"С тех пор некоторые привычки сохранились. Не исключено, что подобная логика используется в рамках усилий по переоснащению армии", - пишет политолог.

Каким образом Россия, в отношении которой действуют санкции и которая страдает от финансового кризиса, может позволить себе выделять часть бюджета на перевооружение? Ответ на этот вопрос объясняется двумя факторами: валютные резервы и коллективный выбор. За годы высоких цен на углеводороды РФ накопила значительные запасы валюты, которые в 2008 году оценивались в 598 млрд долларов, а в настоящее время оцениваются в 368 млрд долларов. Эти валютные запасы являются "военной казной", на которую российское государство опирается при осуществлении всех своих внутренних и внешних инициатив. Эти запасы могут быть пополнены скрытным образом, путем возращения капиталов, размещенных за рубежом государственными структурами, государственными банками или лицами, особо приближенными к власти. Все богатство России не поддается учету, пишет политолог.

Второй момент - отношение общества: армия занимает важное место в сознании русского народа со времен милитаризации общества Петром Великим вплоть до победы над нацистской Германией в ходе Великой Отечественной войны. Во все времена, в том числе и в ХХ веке, российское государство строилось, основываясь на военной организации государственных структур и на поддержке со стороны общества. Звания, награды, вертикаль власти и принцип подчиненности являются принципами военной организации общества, и эти принципы вновь просматриваются в повседневной жизни нынешней России. Коллективная любовь русских к армии и милитаризация общественной жизни находят отражение в беспрецедентных усилиях по модернизации армии, пишет автор.

Сегодня военный бюджет в два раза больше, чем в 2010 году. Что может оправдать перевооружение страны? Причины усилий по модернизации военного аппарата не являются секретом. С 2009 года их объясняют президент, премьер-министр и министры обороны. Прежде всего российская армия, которая участвовала в двух чеченских войнах и в войне с Грузией, была армией второго сорта с точки зрения тактики, технологии и доктрины. В 2009 году был сделан выбор в пользу военной модели, технологически совершенной, сильной в социальном и демографическом плане, значимой в политическом плане, а также являющейся сдерживающим фактором для внешних сил. Целью этих усилий было восстановление авторитета государства внутри страны и престижа за рубежом, одним словом - восстановление великой военной российской традиции, берущей начало в XVIII веке Петра Великого и в ХХ веке Сталина, отмечает политолог.

Россия осуществляет несоразмерные военные усилия, чтобы сохранить то, что она считает своими жизненно важными интересами у своих границ: на Украине, на Балтике, в Арктике и даже на Ближнем Востоке. Военные усилия отражают попытку России вновь оказаться среди ведущих игроков на геополитической сцене и избежать необходимости спорить с ЕС, а также риска быть раздавленной Соединенными Штатами и поглощенной Китаем, пишет политолог.