Иностранная пресса продолжает комментировать ежегодное послание президента РФ Владимира Путина Федеральному собранию и "войну слов" между российскими и американскими чиновниками.

Сегодня Financial Times в разделе "Письма в редакцию" публикует ответ Дмитрия Пескова, заместителя начальника пресс-службы президента, на редакционную статью "Почему опасно кричать: "Товарищ волк", опубликованную 11 мая. По словам Пескова, путинские возражения жестким заявлениям вице-президента США Дика Чейни были образцом сдержанности и стоит воздать должное российскому президенту за то, что он не поддался настроению и "не развязал виток бессмысленных взаимных обвинений".

В том же ключе на страницах американской газеты The Washington Times высказывается Эдвард Лозански, президент Американского университета в Москве и основатель World Russian Forum, который утверждает, что озвученный в ежегодном послании Путина Федеральному собранию "конструктивный подход к США" должен рассеять "страхи о возвращении ветров холодной войны" и даже сравнивает заявления Путина с выступлениями американских президентов Рональда Рейгана и Франклина Рузвельта.

Менее оптимистично настроены журналисты британского издания The Guardian. В статье "Российский медведь вернулся - на этот раз он вооружен газом" приводится мнение Эндрю Качинса, эксперта по России вашингтонского Центра Карнеги, согласно которому речь Путина продемонстрировала презрение Москвы к Вашингтону: "Путин свалил в кучу США, Африку и Латинскую Америку, и это ново. Это часть реакции России: "Вы, американцы, больше не важны для нас, так что отстаньте".

Газета пишет, что Путин, авторитет которого внутри страны непоколебим, в противовес падению рейтингов Буша, Блэра и Ширака, держится на мировой арене весьма самоуверенно. И это не может не вызывать беспокойства в остальном мире: "США решили, что поведение Путина отражает умное возвращение к традиционному российскому авторитаризму. Центральная и Восточная Европа, слишком хорошо знакомые с тем, что такое господство России, дрожат. Западная Европа, погруженная в самоанализ, пробуждается при виде новых сложностей. И все пытаются изобрести новую политику в отношении России".

"Для романтиков в отношении России настало сложное время. Люди, которые вложили в нее слишком много, столкнулись с интеллектуальными и политическими проблемами", - заявляет Брюс Джексон, американский неоконсерватор и влиятельный лоббист по российским вопросам, добавляя, что, хотя о новой холодной войне речи, вероятно, не идет, предположительно начинается "мягкая война", которую следует только приветствовать.

"В битве идей нет ничего плохого. Это конкуренция за мягкую силу", - подчеркивает Джексон и обозначает три фронта новой битвы идей и ценностей между Россией и Западом: "Наши институты против их потемкинских институтов, свободные рынки против их принудительных государственных монополий, и наша демократия против их управляемой демократии. Чего мы не хотим, так это милитаризованной конкуренции".

Отношения между Россией и Западом достигли наихудшего момента с 1999 года, когда Борис Ельцин назначил своим преемником неизвестного аппаратчика и бывшего офицера КГБ Владимира Путина. "Разница в том, что в 1999 году Россия была в нужнике и не имела никаких рычагов влияния. Сейчас у нас появился реальный конкурент", - говорит Эндрю Качинс, эксперт по России в вашингтонском Центре Карнеги. Однако новая российская сила, обусловленная нефтяным бумом, "полностью зависит от рынков и цен на нефть, которые могут как вырасти, так и упасть. А мощь "Газпрома" полностью зависит от Европы, которая обеспечивает две трети его доходов".

Тем не менее, согласно долгосрочным прогнозам, которые дает, например, Александр Рар, биограф Путина и ведущий немецкий аналитик по России, Россия может возглавить "новый газовый ОПЕК" - евразийский газовый картель, который будет контролировать Центральную Азию при поддержке Китая.

Путину аналитики предрекают участь Дэн Сяопина, который до сих пор остается за кулисами политики: даже если сам Путин в 2008 году уйдет, "путинизм" останется.

В редакционном материале The Guardian "Слабое место медведя" высказывается достаточно категоричная точка зрения, согласно которой, несмотря на все громкие заявления, наличие ядерного оружия и право вето в СБ ООН, "никто не верит в то, что Россия сколько-нибудь реально претендует на положение глобального титана, каким она была в прошлом".

"Взаимные выпады Путина и Чейни вряд ли свидетельствуют о новой холодной войне, как утверждают некоторые, хотя похолодание в летнем воздухе однозначно чувствуется. Оно наверняка будет ощутимо на саммите "большой восьмерки" в Санкт-Петербурге, где Путин надеется достичь прогресса по вопросу о вступлении России в ВТО. Кремль нанял для улучшения своего имиджа известную пиар-фирму. Но проблема в том, что имидж и реальность должны совпадать друг с другом в большей степени, чтобы подобная кампания увенчалась успехом. Когда-то Черчилль назвал Россию "загадкой, завернутой в тайну и помещенной внутрь головоломки". Это примечательное, но более неуместное выражение. Ибо то, что происходит в эти дни, отчетливо ясно - и отчетливо тревожно".

Что грозит России за отход от демократии? Этим вопросом задается американское издание The Los Angeles Times в статье "Возрождающаяся Россия вряд ли будет принимать во внимание США". "Администрация США начала кричать громче, однако ее палка слишком коротка", - пишет издание, поясняя, что в распоряжении администрации почти нет действенных рычагов воздействия на Россию. Предполагается, что, если Россия откажется меняться, во внутренних кругах американских союзников ее перестанут воспринимать как демократию, причисляя скорее к автократии. Однако, поскольку США практически не имеют возможности влиять на Россию, сложно сказать, в какой степени это будет служить наказанием.