Николя Саркози, в генах которого заложена концепция Mitteleuropa (Срединной Европы), несомненно, будет по-особому относиться к России. "Россия и Франция - два полюса Европы, которые будут вечно притягивать друг друга", - писал Милан Кундера. Но, несмотря на это притяжение, российско-французский диалог в последние годы переживает период застоя по причине бесчисленных стереотипов. Какой "вирус" помешал двум странам установить современные, лишенные комплексов отношения? Чтобы отчасти ответить на этот вопрос, нам следует обратиться к геополитике предыдущего века.

Во времена холодной войны левые приватизировали французский взгляд на Россию. Они заявили о своей монополии на истину о "светлом будущем", куда путь открыт только им. Мошенничество французских коммунистов сотоварищи заключается в том, что они представили большевистскую революцию 1917 года генетическим порождением 1789 года (т.е. Великой французской революции. - Прим. ред.). Поэтому во Франции предпочитали либо ошибаться вместе с Сартром, либо заблуждаться вместе с Ароном, так как правые только и делали, что по примеру русских эмигрантов ностальгировали по "вечным" символам или ударялись в тотальный антикоммунизм.

В 1991 году коммунистический режим в России рухнул. Это стало избавлением великой нации, ищущей свободы. Однако интеллигенция с левого берега, все еще манипулирующая "своей" Россией, оплакивала развал СССР как конец прекрасной утопии. Одновременно она сделала из могильщика призраков коммунизма Бориса Ельцина мужика-алкоголика, а из постсоветских реформ - апофеоз мафии. И снова образ России в глазах французского общественного мнения заволокло туманом.

Увы, за годы правления Ширака ситуация не прояснилась. Безусловно, его объятия и лирические восторги позволили бывшему французскому президенту прослыть в Кремле "другом России".

Но, по сути, марксистские догмы былых времен уступили в Елисейском дворце место новому заклинанию: "Не надо унижать Россию".

На деле это означает: следует избегать прямого обсуждения животрепещущих проблем. Избегать нелицеприятных вопросов: репрессий в Чечне, сфабрикованного процесса Михаила Ходорковского (предтечи идеи "всемирного корпоративного управления" в России), ущемления СМИ, использования экспортных газовых поставок в качестве средства шантажа в отношениях с суверенными государствами и т.п.

"Не унижать Россию" - значит не говорить русским правду под тем предлогом, что они по природе своей не способны к свободной дискуссии и демократии. Подобным подходом Франция вовсе не оказывает России услугу, а, наоборот, унижает российские элиты, исторически настроенные проевропейски, подавляет их стремление - стоящее над историческими потрясениями - к базовым ценностям "французской мечты", наносит вред диалогу между двумя великими народами, зачарованными друг другом, загоняя его в тиски тупого языка, свойственного аппаратчикам.

Как покончить с изоляцией России и "вернуть" ее всем французам, не взирая на их политические разногласия? Какой может стать новая выигрышная стратегия Парижа?

Чтобы ответить на эти вопросы, прежде всего, нам следует найти в себе мужество и, наконец-то (!) увидеть Россию такой, какой она есть сегодня на самом деле. Под этим углом зрения сразу станут очевидны три основополагающих факта.

Прежде всего, в геополитическом и экономическом плане Россия переживает беспрецедентное развитие. Благодаря 7-процентному ежегодному росту экономики начиная с 2000 года, она приобретает все большую уверенность в собственных силах, претендуя на статус нового полюса глобализации. В XXI веке она стремится выступать, по меньшей мере, в той же категории, что и США, Европа и Китай. Для этого у нее есть несколько ключевых геополитических козырей, один из них - энергетика. Ее национальные лидеры - "Газпром", "Роснефть", "Северсталь", "Русал" - уже начали завоевывать мировые рынки.

Кроме того, в концептуальном плане Россия, преодолев период блужданий в поисках идентичности, примиряется со своей тысячелетней, полной хитросплетений историей, в которой всегда присутствовало страстное влечение к Европе. Такое примирение строится в настоящий момент на трех традиционных столпах: патриотизме, сильном государстве и православии. Все это происходит на фоне возрождения ее великой культуры, западной по сути, которую так высоко ценят во Франции (литература, кинематограф, музыка, живопись).

Примиряясь со своей историей, Россия возвращается к своему универсализму, корни которого лежат в концепции "Третьего Рима". Россия уверена, что может распространить свое "мягкое влияние" (soft power) на другие страны, в первую очередь на ближнее зарубежье (страны бывшего СССР).

И, наконец, очевидно, что современная Россия сдает свои позиции в плане демократии: ограничиваются общественные свободы, замолкают независимые СМИ, отсутствует политическая оппозиция, распространяется навязчивая идея "западного заговора".

Учитывая вышеизложенное, следует безотлагательно пересмотреть отношения России и Франции. Новую стратегию, которую я предлагаю Николя Саркози, схематически можно изобразить тремя векторами:

1. Начать с Россией диалог на равных, глаза в глаза. Открытый, прозрачный диалог, свободный от табу. Как с любой другой серьезной и крупной державой. Это не имеет ничего общего с "русофобией". Это - выражение глубокого уважения к российскому народу.

2. Считать Россию частью "Великой Европы", столь милой сердцу Де Голля - от Бреста до Владивостока - включая "Срединную Европу", избавляющуюся от коммунистического прошлого. Такая Европа (не путать с Европейским союзом, в который Россия не собирается вступать) будет построена на фундаменте общих ценностей и памяти, позволяющем противостоять новым геополитическим вызовам.

3. Четко объяснить России, что в нашем "плоском" мире соблюдение демократических норм - одинаковых для всех - является обязательным условием любого долгосрочного экономического процветания.

В этом ключе пожелаем России, чтобы президентская кампания будущего года прошла на том же демократическом подъеме, который только что испытали французы.

Я считаю, что такая ломка стереотипов в отношениях между Россией и Францией вполне по силам тому, кто смог изменить французскую политическую жизнь. Она также отвечает ожиданиям россиян, для которых Франция всегда была образцом европейских ценностей.

Александр Мельник - преподаватель геополитики в высшей школе управления Нанси, бывший российский дипломат