Политические интересы европейской безопасности лежат между Россией и Турцией

Изменение геополитической картины мира и развитие кризисных ситуаций в странах, соседствующих с Европой, отодвинули на задний план основные стратегические вопросы европейской безопасности и, тем самым, базу, определяющую ее интересы, связанные с Россией, Турцией и Центральной Азией. Неизменными остаются проблемы европейской безопасности, связанные с Ближним и Средним Востоком. С одной стороны, вследствие зависимости от поставок нефти и газа. С другой - вследствие территориальной близости и, таким образом, наличия единого стратегического пространства, образуемого Европой, средиземноморским регионом, регионом Персидского залива, Каспийским бассейном и Черным морем.

Несмотря на реалии, существующие в европейских экономике и международных отношениях, основная линия как во внешней политике, так и политике безопасности ЕС и НАТО неизменно проходит в западно-восточном направлении. С момента распада Советского Союза проблема восточного расширения являлась первоочередной задачей для обеих организаций - НАТО и ЕС.

Хотя "южная периферия Европы" тоже не оставалась обойденной вниманием, однако для этого региона не существует политической стратегии с ясными и достижимыми целями, а также военным потенциалом, пригодным для преодоления кризисов. Военное присутствие в Афганистане, а также участие отдельных государств-членов НАТО или ЕС в международной коалиции в Ираке оттянули на себя всю политическую энергию, в результате чего фундаментальные проблемы безопасности отошли на второй план. Прежде всего, сократилась стратегическая роль юго-восточной и южной части Западной Европы в животрепещущих конфликтах в Палестине и Ливане, в Ираке и Афганистане.

Угроза безопасности, исходящая от Ирана и его атомной программы - это уже пограничная зона. Ответственность за стратегическую реакцию, а в случае необходимости - и за превентивный удар, ЕС и НАТО возложили на Америку и Израиль. При этом европейские страны опасаются акций, которые могут привести к эскалации политического конфликта и спровоцировать усиление террористической угрозы для Европы. Эти опасения небезосновательны. Однако наряду с риторикой о диалоге, попытками дипломатических переговоров и угрозами экономических санкций - кроме полной изоляции Ирана как последнего варианта - они скрывают нерешительность и недееспособность евроатлантической политики. Внутренние кризисы в Пакистане и других государствах Центральной Азии негативно сказываются на попытках стабилизации ситуации в Афганистане.

Так называемой grand strategy, иными словами - целенаправленной и стабильной единой концепции по объединению всех усилий в соответствии с их приоритетностью, ожидать от западных правительств тем более не приходится. "Новая стратегическая концепция НАТО" и программа, предусмотренная для саммита в Бухаресте, намеченного на весну 2008 года, от которого ожидаются конкретные решения, не в состоянии устранить этот недостаток, по крайней мере, до тех пор, пока не будут установлены конкретные цели, базирующиеся на политике возможного и имеющие перспективы на обозримое будущее.

Для этого необходимо искать общий язык с Россией, а внутри НАТО - договариваться с Турцией о единой ближневосточной политике, включающей в себя Центральную Азию, а не распылять свои силы на расширение на восточные части Центральной Европы.

Россия и Турция занимают на евроазиатском пространстве ключевые стратегические позиции, пренебречь которыми означает подвергать себя неоправданному риску. Обе фланговые державы независимо от их силы или слабости критически важны для безопасности Европы. Вследствие своего географического положения и этнического состава эти государства выполняют по отношению к странам Центральной Азии, Ирану и региону Персидского залива функцию стабилизатора, а Турция, непосредственно граничащая с Ираком и Сирией, еще и по отношению к странам арабского мира.

В изменившейся геополитической ситуации турецкие проливы Босфор и Дарданеллы по-прежнему остаются для Европы стратегическим морским путем, хотя бы ввиду их роли в обеспечении ее энергоносителями. Кроме того, нефтепровод, идущий из Азербайджана через Анатолийское нагорье, доходит до средиземноморского турецкого порта Джейхан. В 2003 году, когда началось война в Ираке, оказалось, что без союзнической Турции осложняется любая военная реакция на кризис в регионе Персидского залива, что может обернуться потерей ценного времени и невосполнимых сил.

Россия, от которой зависит операция НАТО в Афганистане, потому что через ее территорию обеспечивается связь альянса с Европой, и дальше будет преследовать на Востоке собственные цели. Внутри евроатлантического союза то же касается Турции, которая будет стремиться к достижению в регионе собственных политических целей, несмотря на поворот в сторону Европы и союзнические обязательства в отношении НАТО. К этому следует также добавить вопросы о достижении соглашения с Ираном, оказания влияния на Ирак и недопущение отделения иракского Курдистана, куда турецкий бизнес активно вкладывает деньги и ввозит свои товары.

Поэтому евроатлантическая политика совместно или в противовес обеим державам, как Турции, так и России, будет вынуждена искать выход из столкновения интересов и неразрешимых для Запада проблем сосуществования стран на Среднем Востоке. Общие интересы Запада - безопасность, стабильность в изменившейся ситуации, обеспечение энергетическими ресурсами на приемлемых условиях - должны быть соблюдены, несмотря на все существующие препятствия. А это невозможно ни идя наперекор России, ни без участия Турции. Вся территория Среднего Востока - это проверка Европы на жизнеспособность, в частности, по сравнению с Россией и союзнической Турцией.