Создавать памятники сложно. Это могут подтвердить жители Нью-Йорка, обсуждающие различные варианты мемориала в память жертв 11 сентября. Но вряд ли кто-то может сравниться с Москвой в напряженности споров о том, в честь кого и какие монументы следует сооружать. Когда постсоветская Россия рвала со своим прошлым, она избавлялась от многих коммунистических атрибутов, в том числе от почетной охраны у могилы Ленина, огромного количества названий городов и улиц и от огромной бронзовой статуи отца-основателя КГБ Феликса Дзержинского.

Очень тревожно то, что московский мэр Юрий решил отдать должное прошлому, реабилитировав одного из самых страшных идолов. Он проводит кампанию за восстановление памятника Дзержинскому. Представьте себе, что мэр Нью-Йорка распорядился воздвигнуть памятник Усаме бен Ладену или что берлинцы построили монумент в честь Геббельса.

Памятник "Железному Феликсу" свалили с пьедестала напротив печально известной Лубянской тюрьмы, бывшей штаб-квартиры КГБ, демонстранты, вышедшие на улицы после неудачного путча.

Большинство россиян ликовало. Они знали, кто такой Дзержинский. Он был соратником Ленина, участвовал в организации большевистской революции 1917 г. Он создал коммунистическую тайную полицию ЧК, переименованную впоследствии в КГБ, он повинен в гибели миллионов советских граждан. Дзержинский создал советский Гулаг. Он поддерживал Сталина и способствовал тому, что террор продолжался десятилетиями.

На оживленной Лубянской площади возникла пустота. Она была вполне уместным мемориалом, по крайней мере пока новорожденная Россия пыталась определить свой новый национальный характер. Теперь Лужков как будто говорит, что старый характер был не так уж плох для правительства. Четыре года назад мэр выступил против предложения Коммунистической партии восстановить памятник. В сентябре этого года он начал называть адский кусок бронзы "великолепным монументом", "главной достопримечательностью Лубянской площади".

Российские лидералы резко протестуют. Законодатель Юрий Рыбаков назвал Дзержинского "одним из самых ужасных мясников в истории". Некоторые предлагают поставить на площади памятник последнему царю, Николаю Второму, убитому большевиками. Лужков признал, что Дзержинскому были свойственны "крайности", но, на его взгляд, возвращение Феликса не стало бы возвращением в прошлое, а лишь напомнило бы о силе России.

В поддержку позиции Лужкова можно сказать, что неподалеку от того места, где в прошлом стояла и, может быть, будет стоять в будущем статуя Дзержинского, расположен еще один символ советского террора, огромная гостиница "Москва", которую городские власти решили снести. Это огромное уродливое строение с мощной колоннадой и 2000 комнатами расположено прямо напротив Кремля. Его построили по распоряжению Сталина в тридцатые годы, в самый разгар террора. Этот монстр должен был поразить мир, продемонстрировав мощь Советского Союза. В гостинице останавливались такие знаменитости, как Юрий Гагарин, несколько лет здесь жил британский предатель Гай Берджесс. Сегодня мир знает о "Москве" лишь потому, что она изображена на этикетке водки "Столичная".

Однако самая интересная характеристика гостиницы - это не гротесковые масштабы, не неудобные номера, не непосредственная близость к Кремлю, а ассиметричный фасад. О причинах такой странной архитектуры рассказывается в истории, возможно, вымышленной, но прекрасно иллюстрирующей, какой ужас вызывал сталинский режим. Говорят, что архитекторы подготовили два варианта гостиницы и принесли их на утверждение Сталину. Сталин одобрил проект, но не сказал, какой вариант ему понравился больше. Архитекторы не рискнули задавать вождю лишние вопросы и использовали оба проекта.

Летом городские власти сообщили, что стареющая и не подлежащая реконструции "Москва" будет снесена, и на ее месте построят более достойный комплекс. Но зачем? Если памятник Дзержинскому будет восстановлен, то вполне логично сохранить и гостиницу.