Дагестан традиционно был глубоко мусульманской областью, а за последнее десятилетие его отдельные районы радикализировались, утверждает корреспондент The Independent Шон Уолкер. "Чечней в настоящее время правит Рамзан Кадыров, человек с железными кулаками, и средоточием российской проблемы террористов-исламистов сделался хаотичный Дагестан", - пишет автор.

В статье описывается беседа с жительницей деревни под Махачкалой, девушкой лет двадцати с небольшим, которую автор называет "Саида" ("Своего подлинного имени она мне так и не сказала", - пишет Уолкер). "Он - герой. Он умер за то, во что верил, он умер, потому что так пожелал Аллах. Я горжусь тем, что он умер шахидом", - сказала Саида о своем брате. Примерно год назад брат объявил родне, что "уходит в лес". Вновь они получили вести о нем лишь месяц назад: мать Саиды опознала его труп в телевизионных новостях, где показывали спецоперацию российского спецназа с целью "ликвидации бандитов", как это называется.

После мартовских взрывов в московском метро в Дагестане возобновилась наступательная операция против боевиков, напоминает автор. "Сейчас Дагестан стоит на грани гражданской войны, местные жители говорят, что инсургентское движение подогревает широко распространенная коррупция среди сотрудников правоохранительных органов и чиновников в регионе", - говорится в статье. По данным автора, в Дагестане едва ли не все продается и покупается, что порождает разгул коррупции и народное недовольство.

Вдобавок, по распространенному мнению, инсургенты "берут заказы" на покушения на видных деятелей; это удобное прикрытие для тех, кто хочет отстранить от власти соперника, а для тех, кого автор статьи так и и обозначает - boyeviki, необходимый источник денег. Автор также утверждает, что боевики требуют денег у высокопоставленных чиновников, угрожая в случае отказа убить их.

Сейчас идет сражение за лояльность населения, говорит Хаджимурат Камалов, учредитель дагестанского независимого еженедельника "Черновик". "Люди смотрят на поведение милиции и ФСБ, и легко понять, почему многие симпатизируют другой стороне - инсургентам", - сказал он.

"Внутри Дагестана обычно стараются атаковать только военных и милицию. Трудно найти человека, который признается, что одобряет теракты в московском метро, но спустя несколько минут беседы многие скажут, что как минимум понимают мотивы нападений на сотрудников правоохранительных органов. Они говорят, что милиция действует беззаконно: вымогает у граждан взятки и фабрикует обвинения", - говорится в статье.

"Саида при встрече часто выражалась на языке исламистов, но всегда возвращалась к теме своей обиды на коррупцию и жестокость системы, а не к всеобъемлющему исламизму", - пишет автор. Некоторые друзья ее брата присоединились к боевикам, и милиция не верила, что ему неизвестно их местонахождение. "Несколько раз его арестовывали, и Саида утверждает, что его пытали", - говорится в статье. "Однажды он просто сказал: "Больше не могу" - и ушел", - поведала она.

Единого мнения о том, как победить терроризм, нет, отмечает автор. "У российского орла две головы. Одна хочет сократить штат МВД на 20%, демократизировать Северный Кавказ и развивать здесь бизнес, а вторая - применять только давление и силу", - сказал Камалов. Он полагает, что методы президента Медведева в Дагестане могут сработать, но их следует применять гораздо активнее. "Но взрывы в московском метро были козырем для сторонников методов Путина, и упор делается на расширенной кампании спецопераций", - пишет автор. Но проблема Кремля в том, что на место убитых боевиков, видимо, встают новые.