Одно из последних табу в германской внешней политике, связанное с национал-социалистским прошлым страны, исчезает на наших глазах. Солдаты бундесвера скоро могут быть отправлены на Ближний Восток как часть миротворческого контингента ООН в Ливане. До сих пор общепринятой была идея, что солдаты в германской военной форме не появятся вблизи границ Израиля "до тех пор, пока живы те, кто прошел Холокост", как выразился израильский посол в Берлине Шимон Штейн. Сказано это было в 2002 году. Тогдашний германский министр иностранных дел Йошка Фишер, колебавшийся между сознанием ответственности Германии и своим пропалестинским прошлым бывшего левака, предложил план ближневосточного урегулирования, который подразумевал "создание эффективного инструмента поддержания безопасности".

Израильский премьер-министр Эхуд Ольмерт устранил последнее препятствие, заявив на прошлой неделе, что ничего не имеет против присутствия германского контингента в составе миротворческих сил в Ливане. У немцев это заявление вызывает облегчение, но в то же время ставит их перед определенными сложностями. Оно подтверждает нормализацию отношений между Германией и Израилем, над которыми продолжает тяготеть память о шести миллионах евреев, истребленных нацистами. С тех пор как в начале 50-х годов были установлены контакты между Бонном и Иерусалимом, отношения между двумя странами оставались натянутыми, хотя ФРГ всегда считала себя связанной особыми обязательствами перед Израилем. Ангела Меркель на днях подтвердила это. "Будучи немцами, мы должны действовать в этом регионе с крайней осторожностью", - сказала канцлер. И в самом деле, малейшее двусмысленное заявление может быть неправильно истолковано. Гельмут Коль знает об этом не понаслышке. Находясь с визитом в Израиле, он упомянул о "благе позднего рождения". Он хотел сказать, что немцы, родившиеся после войны, не имеют ничего общего с нацистами. Его упрекнули - несправедливо - в намерении подвести черту под историей.

Груз прошлого, позволяя немцам не участвовать напрямую в сегодняшних конфликтах, дает им определенные преимущества. Во время первой войны в Заливе (1990-1991) они практиковали "чековую дипломатию", поддерживая операцию союзников в финансовом плане, но не принимая в ней военного участия. В начале войны в бывшей Югославии они руководствовались принципом, согласно которому бундесвер нельзя посылать туда, где в свое время сражался вермахт. По иронии истории, это табу было отменено правительством Шредера-Фишера, коалиции бывших пацифистов. Сегодня у Германии больше солдат в международных контингентах, чем у Франции - и в Афганистане, и на Балканах, и в Конго.

Таким образом, пожелание Ольмерта напоминает Германии о ее ответственности. Ее канцлер (представляющий ХДС), и премьер-министр (социал-демократ) уже не могут игнорировать вопрос об усилении миротворческих сил ООН германским контингентом, заявляя просто, что такой вопрос не стоит. Он уже поставлен, и берлинские руководители должны будут скоро дать на него ответ. Возможны различные варианты, которые позволят избежать возможного соприкосновения германских и израильских солдат. Немцы могут заняться обучением ливанской армии, разместиться на севере, чтобы воспрепятствовать трафику оружия между Сирией и "Хизбаллах" или, наконец, осуществлять морское патрулирование.

Ясно одно: новый шаг к нормализации германской политики станет поводом к широким дебатам не только в обществе, но и в бундестаге: в демократической Германии войска не отправляют за границу без разрешения народных представителей.