В ближневосточной политике России видна тоска по великодержавности

Махмуду Аббасу не пришлось лететь далеко. Глава Кремля Владимир Путин принял палестинского президента в своей летней резиденции в Сочи на берегу Черного моря. Там Россия своей южной оконечностью ближе всего подходит к Ближнему Востоку. Однако место встречи не было обусловлено геополитическими соображениями. Тем не менее, оно свидетельствует о том, что многие конфликтные регионы близки самому большому государству мира хотя бы просто территориально.

Ближний Восток в российском сознании играет особую роль. Путинская Россия, снова исполненная чувства собственного достоинства, рассматривает данный регион в качестве важного для себя полигона. Ей хочется показать, что на пространстве между Иерусалимом и Тегераном многое опять зависит от некогда великой державы. Путин уверял своего гостя Аббаса в том, что Россия всегда была надежным другом палестинского народа. Аббас может подтвердить это сам. В шестидесятые годы он учился в Москве, многие из руководящей элиты "Фатха" обучались в Советском Союзе или других странах Варшавского договора - впрочем, не только наукам, но также искусству террора. С этой историей у русских проблем нет. Хотя бы потому, что она подверглась столь же незначительной ревизии, как почти все остальные аспекты советского прошлого.

Так же естественно, как Россия унаследовала от СССР ядерное оружие, так же бесспорно она переняла от него традиционные дружественные отношения с этим регионом. Это может быть полезным, если хочешь рассердить заносчивых американцев. В любом случае, не только гуманитарные причины лежат в основе того, что Россия финансово поддерживает правительство, возглавляемое террористической организацией "Хамас", и ввиду своей бескомпромиссной политики в Чечне проявляет двойную мораль в вопросах терроризма. Эта цена не кажется слишком высокой, если речь идет о том, чтобы продемонстрировать свою независимость.

Однако для доказательства своей ведущей роли на мировой арене этого недостаточно. И президенту Путину об этом известно. Он понимает, что международной репутации России на Ближнем Востоке может способствовать только существенный успех ее посреднических усилий. Он надеялся на него, когда делал компромиссное предложение в ядерном споре с Ираном, а также тогда, когда предлагал свои услуги по организации конференции по Ближнему Востоку. Однако Иран пренебрег компромиссом, а что касается конференции по Ближнему Востоку в России, то Израиль от нее практически ничего не ждет.

Получается, что российская дипломатия, пытаясь разыгрывать старые козыри, быстро наталкивается на барьеры. Тегеран однозначно заявил, что уважает Россию как поставщика технологий, но не как великую державу. В палестинском конфликте можно снова оживить старые контакты. Однако именно это вызывает недоверие у израильтян и делает полноценную посредническую миссию России невозможной.