Светское государство в мусульманском мире - создание хрупкое, окруженное волнами религиозного рвения и исламского интегрализма. В Египте правительство запрещает религиозные партии, но ему не удалось помешать народу полтора года назад направить 88 депутатов, объединенных самой лаконичной политической программой: "Ислам - это решение". В Турции сторонникам светского образа жизни не удалось сохранить светское правительство, и они вышли на площади, чтобы защитить то, что еще осталось от наследия Кемаля Ататюрка. В Пакистане генерал Мушарраф правит страной, где 10 тысяч религиозных школ (медресе) подготовили менее чем за три десятилетия идеологических и военных бойцов фундаментализма. Нет ни одного мусульманского государства, от Марокко до Индонезии, в котором бы светские стороны жизни общества не подвергались всяческим ограничениям. Почти повсюду религия и ее служители начали возвращать себе то, что они потеряли за те годы, когда на Ближнем Востоке большую часть государств возглавляли президенты в военной форме, последователи великого Кемаля.

Однако же имеет место быть совершенно особый сирийский случай. Сирия - светская страна, в ней не позволяется формировать религиозные партии, на протяжении 29 лет, с 1971 по 2000 год, страной правил генерал Хафез Асад, который в 1982 году не колеблясь жестоко подавил, с привлечением армии, восстание мусульман в городе Хама. В Дамаске есть место, где в художественной форме представлено главенство политики над верой. Это красивая мечеть, построенная в 1554 году великим Синаном, самым гениальным архитектором Оттоманской империи. Она является частью "благотворительного учреждения" (Такийя ас-Сулеймания) и расположена в центре архитектурного комплекса, состоящего из коранической школы, жилых корпусов "семинаристов", лавочек ремесленников. Но часть этого комплекса в настоящее время занимает Музей армии. Перед фасадом мечети, где верующие опускаются на колени для чтения молитв, музей расположил некоторые из своих самых ценных экспонатов: истребитель "МиГ", пушку, пулемет и другое оружие советского производства. Чуть поодаль расположен маленький сад, где некоторые освежаются, покуривая сигареты. Там же находится позолоченная статуя Хафеза Асада, большой мраморный барельеф сына Башара (пришедшего к власти в 2000 году, после смерти отца) и, наконец, портрет всей семьи: справа - Базиль (назначенный наследник, погибший в 31 год в результате автомобильной катастрофы в 1994 году), в центре - отец Хафез, справа - Башар.

Этот триптих очень часто появляется на стенах сирийских городов и напоминает прохожему о том, что Сирия - династическая республика, в которой легитимность власти гарантирована двумя факторами: принадлежностью к семье родоначальника и поддержкой "Баас", светской и социалистической партии, в которой состоят политическое руководство и большая часть административных кадров в стране. Здесь нет места имамам, улемам и аятоллам с их фетвами и пламенными пятничными проповедями. Здесь власть носит западные одежды и следует западной политической и экономической культуре. Ее отправными пунктами являются не теократические монархии, как, например, в Саудовской Аравии, или исламские республики, как Иран. Просуществовав в течение 20 лет как "народная республика" Ближнего Востока, Сирия осторожно смещается в направлении Запада, проводя политические и экономические реформы.

Это не означает, что мусульманская культура страны утратила значение. Мечети заполнены верующими. Голос муэдзина с высоты минарета возвещает о часе молитвы. Многие женщины ходят с покрытыми головами, некоторые полностью закрывают лицо черной чадрой, еще более плотной и непроницаемой, чем те, что носят женщины в Афганистане. Путешественникам иногда приходится видеть - особенно часто это происходит в Алеппо - как на пороге магазина убивают жертвенного барана, чтобы защититься от сглаза. Но режим, чтобы надежнее гарантировать свой религиозный нейтралитет, сохраняет и защищает сирийскую многоконфессиональность как национальное достояние.

Сирия - перекресток монотеистических религий, страна на Ближнем Востоке, которая в равной степени принадлежит к истории христианства, ислама и иудаизма. Эта историческая связь между религиями, которые гордятся одними и теми же предками, привела к потрясающим проявлениям взаимного влияния. В большой мечети Омейядов в Дамаске в гробнице покоится голова святого Иоанна Крестителя. В национальный музей была помещена и отреставрирована синагога из Дура-Европос (античного города на Евфрате, расположенного неподалеку от границы с Ираком). Это единственная в мире синагога, расписанная сценами из Ветхого Завета. В еврейском квартале, в котором уже практически не осталось прежних жильцов, по субботам синагога открывает свои двери для 60 семей, которые все еще живут в городе. В селении Маалюль в 60 км от столицы жители говорят на арамейском, языке Иисуса, и живут в тени монастыря Святой Феклы, христианской мученицы, возможно, происходившей из рода святого Павла. В главной мечети Алеппо в гробнице хранится голова Захарии, отца Иоанна. Христианский квартал города - это своего рода краткое изложение истории христианства, витрина религиозных свидетельств, расположенных одно рядом с другим, церкви христиан, ассирийцев, халдеев, армян, мелхитов, маронитов. "Жестокий Саладин", захороненный в главной мечети, и храм Святого Симеона, расположенный в нескольких десятках километров от города, неподалеку от мест, где живут курды, также вписаны в генеалогическое древо страны.

В Алеппо у Италии есть почетный генеральный консул Жорж Антаки, потомок древней христианской семьи, жившей на Ближнем Востоке. Антаки рассказал, как удается избежать парализации города в период празднования Рамадана и двух религиозных недельных праздников (пятница и суббота). Если торговцы-христиане держат магазины в мусульманских кварталах, то они закрываются в пятницу и работают в воскресенье. Если торговцы-мусульмане имеют магазины в христианском квартале, то они поступают наоборот. Если христианин хочет поговорить о делах с мусульманином за столом, что запрещено в дни поста во время Рамадана, он приглашает его на ужин после захода солнца. Если христиане в дневное время хотят продемонстрировать уважение к лишениями своих друзей-мусульман, они отказываются от еды и питья в присутствии постящихся.

Эти повседневные практики являются не только формой вежливости и правил добрососедства. Это внешний признак терпимости, которую светское правительство гарантирует сосуществованию религиозных общин. Тогда как во многих исламских странах мусульманская культура преобладает над концепцией гражданства, здесь (как в Египте, в Ираке в эпоху Саддама Хусейна и в Палестине) принадлежность к государству стоит выше религии. И, возможно, именно поэтому большая часть христиан, бежавших из Ирака (около 40 тысяч халдеев, ассирийцев, армян и православных) живут сегодня в Дамаске.

"Группа бен Ладен" объявила о намерении построить в Сирии в ближайшие годы десять промышленных предприятий по производству строительной продукции. Семья Усамы не имеет связей с "Аль-Каидой" и, кажется, не несет убытков из-за политической стратегии своей паршивой овцы.

После реконструкции туристических и логистических объектов в крупнейших святых местах ислама (Мекка, Медина), "Группа", вероятно, является лидером в области строительства на Ближнем Востоке и занимает почетное место среди всемирно известных строительных компаний. Она решила укрепить свое присутствие в Дамаске по нескольким причинам. Сирийский строительный рынок является перспективным, казна стран Персидского залива полна нефтедолларами, которым требуется хорошее размещение, и вот уже несколько лет назад Сирия перестала быть ближневосточной копией народных демократий советской Европы.

Первые признаки изменений появились в 90-е годы, когда Дамаск (еще во времена Хафеза Асада) решил присоединиться к зоне свободной торговли арабских стран (Gafta - Greater Arab Free Trade Area). Но рынок и его правила проявились в Сирии лишь после смерти Хафеза Асада и прихода к власти его сына Башара. В Лондоне, где он прожил много лет, Башар быстрее своего отца понял, что гибель Советского Союза, крах коммунистической системы и бурный рост азиатской экономики на мировой арене изменили политические и экономические условия, в которых Сирия строила свое арабо-социалистическое государство. Больше не существовало крупного партнера, к которому можно было обратиться за поставками оружия, закупать промышленное оборудование, разрабатывать с ним программы научного сотрудничества, осуществлять культурный обмен и налаживать профессиональную подготовку. На мировом рынке появились большие и маленькие "азиатские тигры", динамичные, агрессивные, обладающие бесспорными преимуществами: низкая стоимость рабочей силы, высокая производительность и передовые технологии. В этом мире не было места для страны, которая производила посредственные товары, не создавала привлекательных условий для иностранного капитала, обучала свои руководящие кадры в университетах Восточной Европы, завоевывала поддержку народа системой регулируемых цен и распределением продуктов питания среди представителей беднейших слоев общества. Заслугой Башара Асада стало приведение в действие машины либерализации. Были резко сокращены пошлины на импорт автомобилей и запасных частей. Были отменены таможенные тарифы на товарообмен в рамках Gafta. Финансовый рынок был открыт для частных банков. Несмотря на то, что Сирия находится на последнем месте в категории самых конкурентоспособных стран и государство по-прежнему остается владельцем промышленных предприятий и отелей, 70% национальной экономики уже находится в руках частных предпринимателей.

Эти данные мне предоставил первый вице-премьер, отвечающий за экономику, 50-летний Абдулла Дардари, закончивший London School of Economics и накопивший опыт, работая в международных институтах. Когда мы говорим о 4-процентном росте сирийской экономики в 2006 году, он отмечает, что удовлетворен лишь частично. Он признает, что успех достигается медленнее, чем хотелось бы, и говорит, что это прежде всего кадровая проблема.

Он напоминает, что на протяжении 40 лет Сирия была "социалистической страной" с "командной" экономикой и что молодежь ехала учиться в страны советского блока (Чехословакию, Румынию, ГДР), где преподавали всё, за исключением правил рыночной экономики и искусства управлять производством. Правительство Дамаска создало Бизнес-школу, но подготовка класса управляющих производством требует большого времени. Второй проблемой, по словам Дардари, является отсутствие законодательного аппарата, необходимого для хорошего функционирования рыночной экономики, и некоторых необходимых структур, как, например, антимонопольное ведомство. Следует также помнить, что речь идет об обществе, привыкшем к тарифам, регулируемым ценам, стабильной занятости на государственных предприятиях, к коллективной усредненности. Но правительство решило идти вперед и разрабатывает в настоящее время план по отмене субсидий и регулируемых цен. Я спросил у Дардари, не боится ли правительство последствий. Он мне ответил, что будут обеспечены некоторые "гарантии".

Но существуют и другие трудности. В самый разгар этого сложного переходного периода, в отношении страны были введены санкции, вначале - в 2004 году - символические, в последующие годы более суровые. Страна может рассчитывать на собственные энергетические ресурсы и сегодня все еще остается экспортером нефти. Но запасы сокращаются, и Дардари понимает, что необходимо расширить перечень сирийских товаров, отправляемых за рубеж. К счастью, как это ни парадоксально, существует иракский рынок. Несмотря на гражданскую войну, Ирак стал одним из основных клиентов сирийской промышленности. Бывают дни, когда перед пограничными пунктами, контролируемыми американцами, выстраиваются многокилометровые очереди сирийских автомобилей.