"Putin" - это Planes, Uranium, Tanks, Infrastructure and Nuclear power for sale ("Самолеты, уран, танки, инфраструктура и ядерная энергия на продажу")

Нынче популярен анекдот о российском президенте Владимире Путине, содержащий - как и большая часть шуток в этом уголке нашей планеты - большую долю истины. Путин сидит у себя в кабинете. Звонит телефон. Это московский представитель компании "Кока-кола". Он поздравляет Путина с решением вернуть бравурную мелодию старого советского гимна и положить на нее новые слова во славу "возрожденной, сильной России".

"Старая советская мелодия с этим новым текстом, - говорит менеджер "Кока-колы", - напоминает всему народу о положительных сторонах советского периода и заодно о том, чем они теперь вправе гордиться как граждане России. Это будит в людях чувство патриотизма, которого не пробуждал прежний гимн, принятый при Борисе Ельцине (гимн, для которого так и не был написан текст. - The Weekly Standard). У нас для вас есть коммерческое предложение, соответствующее духу этого решения.

Мы предлагаем вам отказаться от нынешнего российского флага-триколора с красной, синей и белой вертикальными полосами и заменить его старым советским флагом, - продолжает менеджер, - только слегка видоизмененным. Если вы разместите на красном фоне в нижнем правом углу флага маленький белый логотип "Кока-колы", наша компания готова оплатить вам все расходы на избирательную кампанию. Это, конечно, возможно, как только вы решите изменить российскую конституцию, чтобы получить возможность баллотироваться на третий срок".

"Предложение интересное, - отвечает российский президент, - но я должен обсудить его со своими советниками". Путин кладет трубку и вызывает к себе руководителя своей администрации и премьер-министра.

"Товарищи, нам поступило еще одно предложение о смене флага, - говорит он им, - но на сей раз гораздо более перспективное, и я думаю, мы должны его рассмотреть. Но сначала скажите: когда у нас кончается нынешний контракт на флаг с "Аквафреш", производителем зубной пасты?"

В этом анекдоте есть две истины. Во-первых, при Путине личные финансово-денежные интересы государственных аппаратчиков полностью срослись с национальными интересами. Всеми предприятиями, которые принадлежат государству и им контролируются, управляет - в целях собственной выгоды - окружение Путина: сборище бывших сослуживцев по КГБ, санкт-петербургских юристов и других политических приспешников. Эта дружеская компания сумела взять под свой контроль все крупные прибыльные отрасли - так что одна мысль об утрате влияния в будущем году, когда закончится второй срок нахождения российского президента у власти, вызывает в его ближайшем окружении нарастающее беспокойство.

Вторая истина в том, что идея третьего срока Путина с каждым днем все меньше кажется шуткой. Возможность такого развития событий бесконечно обсуждается и политиками, и простыми людьми. Большинство россиян исходит из предположения, что в итоге для ее воплощения будет задействована какая-нибудь парламентская софистика. Но официальных шагов в этом направлении пока не предлагалось.

Однако вечером в последнюю субботу марта Сергей Миронов, спикер Совета Федерации (верхней палаты российского парламента) призвал внести поправки в конституцию России с тем, чтобы позволить Путину остаться на его посту по истечении второго срока.

Кремль немедленно подтвердил, что Путин по-прежнему, как не раз заявлял, не одобряет подобных поправок. Но призыв к "бесконечному президентству" из уст Миронова - самого высокопоставленного лица из тех, кто выступал с таким предложением, - свидетельствует о начинающейся панике среди тех, кто с уходом Путина лишится влияния и власти.

В качестве реакции на идею Миронова бывший российский гроссмейстер Гарри Каспаров, стоящий в оппозиции к Путину, созвал пресс-конференцию, где охарактеризовал это предложение как "истеричный плач" со стороны тех лиц из свиты Путина, которые боятся потерять свои должности (а вместе с ними роскошные квартиры, BMW и другие привилегии). "Они понимают, что Путин не останется, но не знают, что теперь делать", - сказал он московским журналистам.

Но уход Путина из президентского кабинета будет, возможно, знаменовать не только расставание с красивой жизнью и другими благами. На кон поставлена судьба бизнес-империи, капитализация которой измеряется десятками миллиардов долларов.

Год назад московский корпункт New York Times подготовил статью "Кремль Инкорпорейтед: Ребрендинг "рая для трудящихся" ("Workers Paradise Is Rebranded as Kremlin, Inc."), где описывалось, как аппарат президента при Путине взял под свой контроль практически все промышленные активы страны. Но New York Times еще не все известно.

Контроль Кремля над монополистом в сфере природного газа - государственной компанией "Газпром", осуществленные Путиным раскол и захват нефтяной компании ЮКОС, экспроприация других предприятий по добыче ценных природных ресурсов (а именно, административный фокус, который был использован для захвата нефтегазового проекта "Сахалин-2", финансировавшегося западными компаниями) - все это получило на Западе широкую огласку. Но есть и другая, еще более зловещая кремлевская монополия.

С тех пор, как закончилась советская эпоха, продажа оружия за рубеж контролируется государственными компаниями, количество и названия которых в каждый отдельно взятый момент зависят от того, куда дует ветер. Иногда принималось решение, что лучший выход - иметь всего одну монопольную компанию по экспорту оружия; в другие моменты их насчитывалось две или даже три, поскольку текущие политические веяния гласили, что российской оборонной промышленности полезна конкуренция. Эти метания - а также множество имен, под которыми фигурировали эти компании - больше пристали ветхозаветному генеалогическому древу, чем истории корпоративных слияний и ребрендинга западного типа.

Несколько российских оборонных предприятий также имели лицензии на экспорт, позволявшие им продавать продукцию за рубеж без посредничества государственного аппарата, ведающего экспортом оружия. Такое право имела, например, Российская самолетостроительная корпорация "МиГ". Наличие собственной лицензии у прославленного предприятия авиапромышленности считалось вполне разумным. Учитывая количество самолетов "МиГ", проданных за границу за последние 30 лет, и существование инфраструктуры для продажи и технического обслуживания самолетов, созданной компанией в разных странах мира, добавление в эту цепочку государственной посреднической фирмы не должно было принести какой-то дополнительной пользы.

Но ситуация начала меняться, когда Путин стал президентом и поручил контроль за "Рособоронэкспортом" (РОЭ, российским государственным управлением, ведающим экспортом оружия) - двум своим приятелям по КГБ, знакомым ему еще по совместной службе в Восточной Германии в ее бытность советским вассалом, - Андрею Бельянинову и Сергею Чемезову.

С 1 марта 2007 года РОЭ консолидировал под своим контролем всю продажу оружия, осуществляемую российскими компаниями. Экспортные лицензии "МиГа" и других оборонных предприятий, действовавших самостоятельно, были аннулированы. Все контракты - и комиссионные за продажу - будут идти исключительно через Чемезова, генерального директора РОЭ. Процесс экспорта также пристально отслеживает Бельянинов, которого Путин поставил во главе Федеральной таможенной службы (той самой таможенной службы, которая допустила, чтобы на самолетах British Airways в Лондон вывезли груз полония-210, оцениваемый в несколько миллионов долларов и использованный для отравления Александра Литвиненко, бывшего офицера КГБ, а затем перебежчика).

Другой ближайший коллега Путина по КГБ, Сергей Иванов, вплоть до февраля текущего года был министром обороны. Также в этом году он был назначен председателем совета директоров новой Объединенной авиастроительной корпорации, объединившей под крышей единого гигантского конгломерата все ранее автономные российские авиационные конструкторские бюро и связанные с ними производства. Никто еще не объяснил, как можно не испытывать хотя бы легкий конфликт интересов, будучи одновременно главой министерства и главой компании, которая поставляет ВВС этого же министерства всю технику. (Конечно, если девиз обеих организаций "Обогащайтесь", то никаких противоречий нет).

Теперь же Иванова повысили до поста первого вице-премьера, отобрав у него портфель министра обороны, но он остается главой учрежденной в прошлом году Военно-промышленной комиссии, которая надзирает за производством оружия на экспорт. Преемник Иванова на посту министра обороны, Анатолий Сердюков, - бывший менеджер мебельного магазина, затем перешедший в налоговую службу. Как только что объявлено, Сердюков пройдет месячный интенсивный курс обучения тонкостям национальной обороны в Академии Генерального штаба Вооруженных сил РФ.

Все это свидетельствует: для братьев по оружию, окружающих Путина, самое главное - чтобы мультимиллиардные сделки об экспорте оружия продолжали заключаться. Неудивительно, что после визитов Иванова и российского президента в Индию в начале этого года, один колумнист из Нью-Дели написал, что Путин - это аббревиатура, означающая "Planes, Uranium, Tanks, Infrastructure and Nuclear power" ("Самолеты, уран, танки, инфраструктура, ядерная энергия").

Бесперебойное производство оружия для экспорта в Китай, Индию и Венесуэлу - отныне первостепенная забота российских властей. Ей придается еще большая важность, чем четкому функционированию министерства обороны. Одновременно это мотор движения за то, чтобы сделать Путина президентом пожизненно или обеспечить ему возможность лично выбрать себе преемника. Клуб друзей по КГБ и Петербургу, ныне имеющий монополию на власть в Москве (и эффективно затыкающий рты своим оппонентам), хочет расширить продажи российского оружия всем и кому угодно, кто только пожелает его купить.

В итоге, вероятно, последует реакция Вашингтона. Куча российского оружия, посланная Уго Чавесу, - оцененные в 3 млрд долларов самолеты "Су-30MK-2" и истребители "Су-35" , штурмовые вертолеты "Ми-35", а также "Ми-17" и "Ми-26", автоматы "АК-47" и прочие полезные вещи - должна хотя бы привлечь внимание любого, кого беспокоит национальная безопасность США.

А ведь есть еще и Иран. Чтобы Москва согласилась проголосовать за недавнюю резолюцию Совета Безопасности, налагающую на Иран новые санкции в связи с его ядерной программой, российские представители потребовали вычеркнуть из списка санкций один пункт. И, что симптоматично, это был запрет на экспорт в Иран всех видов оружия. Москва хочет, чтобы Иран стал следующим крупным покупателем ее оружия. Сегодня Чавес, завтра Ахмадинежад. Сослуживцы Путина убеждены, что деньги надо грести и дальше - чем бы это ни было чревато для всех нас.

Рейбен Ф. Джонсон пишет по вопросам обороны и аэрокосмической индустрии в The Weekly Standard и ряде американских и европейских изданий, посвященных вопросам обороны