Когда Сергей Магнитский, юрист инвестора Билла Браудера умер в тюрьме, Браудер снял цикл видеофильмов под названием "Неприкасаемые", - пишет обозреватель New Republic Юлия Иоффе, заглядывая в историю "списка Магнитского".

Один из тех, кто фигурирует в фильме, - сотрудник МВД Павел Карпов - подал на Браудера в суд, обвиняя его в клевете. Иоффе указывает: мы доподлинно не знаем, совершили ли люди, которых обвиняет Браудер, какие-либо из деяний, описанных в "Неприкасаемых". "Браудер не самый надежный и не самый беспристрастный человек на планете", - считает Иоффе. Ни одно из утверждений Браудера не доказано в суде, но лица, которые попали в "список Магнитского" сделались "международными париями".

Впрочем, Иоффе полагает: если эти лица действительно украли деньги и убили Магнитского, "ни один суд в России не станет рассматривать это дело и уж тем более не сочтет их виновными".

Как бы то ни было, у Иоффе возникло много вопросов. Вправе ли Америка отправлять правосудие, когда речь идет о предполагаемых преступлениях, совершенных в других странах? "Можем ли мы публично стыдить людей, которых суд не признавал виновными в чем бы то ни было, людей, которые не имеют права обжаловать наше решение? Что если Конгресс, желая показать себя защитником прав человека, сделал этих людей "козлами отпущения"?"

У автора нет однозначного ответа. Разум говорит ей, что Америке не стоило ввязываться в историю с Магнитским. "Но на интуитивном уровне, после того, как я прожила три года в России и видела, как жестоки, циничны и отвратительно ужасны российская полиция и суды, этот список кажется мне формой справедливости", - пишет Иоффе.

По мнению Иоффе, российская система спокойно делает "козлами отпущения" участников акции 6 мая на Болотной площади, а также "совершает разнообразные более мелкие, но столь же ужасные, унизительные, насильственные деяния в отношении собственных граждан". Так почему Америка должна открывать свои банки и границы людям, на которых держится эта система? - вопрошает Иоффе. Однако ее смущает, что Америка в данном случае играет по российским правилам: "А у нас, слава богу, правила другие".