Миссия пентагоновских режиссеров, участвовавших в постановке сцены ареста Саддама, заключалась в том, чтобы запечатлеть на пленке человека побежденного, потерявшего свободу, деньги и влияние: доказательства его поражения следовало представить всему миру.

Неожиданное открытие, которое они сделали, облегчило выполнение этой задачи: кровавый диктатор скрывался не в фантасмагорическом подземном городе среди складов оружия массового поражения и сундуков с сокровищами, а в земляной яме с американскими банкнотами. Призрак диктатора предстал в виде бездомного, покорно подчиняющегося врачу и американскому кинооператору.

Зрелище было тем более жестоким, что этот человек больше походил на бродягу, чем на военного лидера, а его яма - на могилу, нежели на командный пункт сил сопротивления. Будто Саддам через восемь месяцев после своего бегства уже одной ногой стоял в могиле.

Пережив многочисленные заговоры, бесконечную череду убийств и три войны, Саддам доказал, что он вовсе не был самоубийцей. В этот раз он просто сдался, предпочтя унижение героической смерти.

И все же арест диктатора меняет ситуацию. Падение тиранов никогда не бывает нейтральным событием. Это всегда момент, в который люди коллективно ощущают счастье истории.

Саддам, остававшийся на свободе через восемь месяцев после свержения диктатуры, олицетворял собой бессилие американцев добиться расположения иракцев. Его способность обходить расставленные ловушки способствовала поддержанию образа трясины, в которой увяз Джордж Буш. Хотя пленение Саддама отнюдь не было для американцев главной целью войны, а сопротивление продолжается, его поимка знаменует собой поворот в ходе войны и в динамике послевоенного периода.

Это одновременно и психологический, и политический поворот. Психологическим он является для иракцев: угроза возвращения Саддама и партии "Баас" миновала, освободив умы и сердца от давящего гнета. Даже если американцы уйдут, Саддам уже не вернется. Политическим он является потому, что, хотя американцы отнюдь не выиграли мир, они одержали в Ираке неоспоримую победу, которая, несомненно, станет прелюдией к победе Джорджа Буша на президентских выборах в ноябре будущего года.

Международная дипломатия немедленно сделала крутой вираж. "Американская война" не была оправдана по мановению волшебной палочки, но страница с так и не найденным оружием массового поражения оказалась перевернута: с устранением препятствия в лице Саддама стало трудно делать ставку на провал американцев в Ираке. Отныне даже такие решительные критики США, как Жак Ширак, не прочь принять участие в восстановлении Ирака и процессе передачи суверенитета. Несмотря на то что теракты не прекращаются, для американцев это весьма крупная победа.

Остается вопрос о суде над Саддамом Хусейном. Было бы логично создать для этой цели международный трибунал под эгидой ООН и при участии иракских представителей. Но похоже, американцы избрали иракский вариант с привлечением международных экспертов.

Этот процесс обязательно будет публичным и состязательным, и Саддам использует его в качестве международной трибуны. Таковы правила игры. Милошевичу они не помогли. В любом случае это будет одним из основополагающих актов новой Иракской республики. И свидетельством подлинно демократического характера будущего режима.