Год начинается с яростной стычки между Великобританией и Россией из-за Британского совета. Событие диковинное, но неприятное. В лучшем случае оно никак не скажется на состоянии отношений с Москвой - ведь речь идет о конкретной ссоре по вопросу, который Россия уже давно считает поводом для раздражения, вот только для Британии этот вопрос не имеет большого практического значения и вдобавок позволяет ей чувствовать свое моральное превосходство. В худшем случае это признак того, что Россия (или, по меньшей мере, Владимир Путин в последние три месяца на президентском посту) в настроении затеять драку, в том числе по вопросам, которые действительно важны: например, из-за Ирана и инвестиций в энергетическую сферу.

Если все взвесить, то эта опасность кажется маловероятной. Но этот прогноз исходит из двух тезисов: во-первых, Россия сознает свою потребность в иностранной помощи в энергетической сфере, и, во-вторых, Дмитрий Медведев, преемник Путина, уже им благословленный, будет вести себя более прагматично. Осуществятся ли эти предположения на практике, еще неизвестно.

Почему же нападкам Кремля подвергся несчастный Британский совет? У случившегося есть долгая история: Россию давно уже раздражает, что эта организация пропагандирует британскую культуру (пропагандирует с постоянным успехом, который, впрочем, по масштабам далеко уступает степени раздражения).

Великобритания надеялась, что в период ухудшения отношений с Россией расхождения по разным вопросам не будут объединены. Пожалуй, это были очень смелые надежды после того, как в мае Британия попросила экстрадировать бизнесмена Андрея Лугового по подозрению в отравлении бывшего сотрудника спецслужб Александра Литвиненко посредством полония.

Несмотря на несколько словесных атак, Кремль сумел удержаться, не сваливая споры в одну кучу. Великобритания надеется добиться, чтобы Совет Безопасности ООН принял новую революцию о дополнительных санкциях в отношении Ирана в наказание за отказ этой страны урезать свою ядерную программу. Для принятия такой резолюции потребуется поддержка России. Великобритания также ожидает, что Косово провозгласит свою независимость от Сербии (вероятно, в феврале), а Россия не станет вмешиваться в ситуацию какими-либо мерами, которые вызовут серьезную дестабилизацию в регионе.

Британское руководство обнадеживает тот факт, что Кремль, по-видимому, стремится не допускать, чтобы из-за этих ссор портились отношения с инвесторами, в числе которых компания BP, вложившая в совместное предприятие с россиянами 8 млрд долларов в форме денег и активов. Официальный представитель BP вчера заявил, что, несмотря на ссору из-за Британского совета, "деловые отношения осуществляются в обычном режиме", а компания не почувствовала, что события хоть малейшим образом сказались на ее собственной деятельности. "Мы работаем в России с 1990-х годов и претерпели самые разные перемены, но ощущение не изменилось", - сказал Тони Оудон.

Эти гигантские проекты в области энергетики имеют свои политические сложности, и, даже если Россия предпочитает не допускать, чтобы на них отражались ее стычки с правительствами национальных государств, это вряд ли возможно. Подход российской стороны к этим колоссальным иностранным инвестициям - если вспомнить препирательства о деталях контрактных обязательств с BP, Shell и Exxon - по-видимому, сводится к желанию сделать из зарубежных компаний что-то вроде прислуги. В контексте колючего национализма Путина делаются усилия доказать, что контракты бесспорно отвечают интересам России. Иностранных инвесторов теснят как хотят, причем BP, пожалуй, страдает меньше, чем другие.

Будет ли Кремль терпеть этих инвесторов после того, как контракты будут переписаны в форме, которая его устраивает? Ответ зависит от того, признает ли Кремль, что нуждается в их помощи. Смириться с этой нуждой ему будет непросто, однако в области менеджмента, не говоря уже о конкретных технологиях и умениях, иностранцы дают России то, на что она не способна самостоятельно.

Вопрос о терпимости также будет зависеть от Медведева - человека, который сейчас является первым вице-премьером, но поддержка Путина на мартовских выборах означает, что президент все равно что передает ему свою должность. Медведева нельзя причислить к нефтяникам, но он занимает пост председателя совета директоров "Газпрома", огромной энергетической компании. Благодаря этому практическому опыту он, возможно, будет лучше понимать ситуацию и смотреть на нее более прагматично.

Таков оптимистичный прогноз. Худший вариант состоит в том, что буря, разразившаяся вокруг Британского совета, указывает: России захотелось затеять ссоры во всех возможных областях разногласий - а таких областей найдется множество, если есть желание.