Великий реванш после давнего поражения: через 86 лет правительство возвращается в Санкт-Петербург. Об этом вчера сообщила губернатор самого красивого и самого невезучего российского города Валентина Матвиенко, впервые официально подтвердив давно циркулирующие слухи о существовании подобного проекта: перенести часть функций федеральных ведомств из всеядной и всемогущей Москвы в элегантный и обнищавший Петербург. Эти планы исходят от местной администрации, но истинным отцом проекта, вероятно, является самый знаменитый гражданин северной столицы, Владимир Путин.

Как все петербуржцы, российский президент испытывает к своему городу любовь, подпитываемую раненой гордостью. Город, родившийся как столица, "окно в Европу", каким его хотел видеть Петр Великий, лично рисовавший на плане города геометрически правильные проспекты, в течение двух столетий принимал самый богатый императорский двор в Европе. Но после падения империи, в 1918 году, Ленин вернул столицу в Москву, расположенную в центре страны.

Петербург, переименованный в Ленинград (в результате референдума в 1991 году ему было возвращено прежнее название), стал "первым среди провинциальных городов", окутав себя застоявшейся атмосферой музея истории, архитектуры и литературы, довольствуясь титулом культурной столицы, чьи лучшие произведения были сразу же похищены вороватой Москвой.

С приходом к власти в России первого петербуржца, образованного, холодного и вежливого, как того требует стереотип, впервые после эпохи Романовых старая столица самодержавия увидела перспективы своего великого реванша. Позади столетие правления провинциальных и грубых лидеров с их криками "В Москву! В Москву!"

С Путиным "питерские" превратились в политическую категорию и обрели вес. Глава государства, председатели двух палат парламента, глава администрации Кремля, различные министры, в том числе министр обороны, глава ФСБ, - все петербуржцы, авангард беспрецедентного политического возрождения бывшей столицы. С момента появления в Кремле в 1999 году Путин пытается сделать Петербург международной политической столицей, приглашая Блэра в Мариинский театр, Герхарда Шредера - в Царское село и Джорджа Буша - в Эрмитаж, а также организовав в прошлом году по случаю 300-летия своего города мегасаммит 50 глав государств, ставший признанием его личной власти.

Губернатор Матвиенко, которую Путин поставил у руля власти в своем городе как самую преданную сторонницу, уловила эти настроения и заставила дрожать московские кресла, объявив о предстоящем переводе различных федеральных учреждений на берега Невы. В Москве эта тема до последнего времени воспринималась как шутка, простая попытка польстить хозяину Кремля. Но заявление Валентины Матвиенко, что "решение уже принято", пошатнуло уверенность столицы в неуязвимости.

Вероятность, что придется покинуть Москву - вершину карьеры, с роскошными кабинетами, домами, дачами, прихлебателями, клиентами - и перебраться под своды Сената и Синода, которые Матвиенко обещает отреставрировать, чтобы принять московских "беженцев", превратилась в кошмар для федеральной бюрократии. Премьер-министр Михаил Фрадков, единственный из высших должностных лиц, не являющийся петербуржцем, поспешил дать опровержение существованию таких планов: "Правительство не принимало никаких решений, правительство даже не рассматривало этот вопрос".

Правительство, возможно, и не рассматривало, и не случайно премьер осторожно предпочел не комментировать этот демарш Матвиенко, которая, однако, вернулась к вопросу, уточнив, что решение о передаче Петербургу части московских полномочий пока еще не обрело "формальных очертаний", но это лишь вопрос времени, и до конца года будет известно, какие функции, какие ведомства и в каком порядке будут переведены из Москвы. Но для одного федерального ведомства - губернатор не уточнила, для какого, но, вероятно, для Верховного Суда - вопрос о переводе в Петербург уже кажется решенным, стрелка указывает на север. "Мы проинформируем общественность, когда будет какая-то ясность".

В ожидании ясности петербуржцы разделились: некоторые опасаются того, что город, обветшалый и обедневший, где четверть населения все еще проживает в коммуналках, взорвется с приездом голодной московской бюрократии. Возможно, речь пойдет о парламенте, который сможет заседать в Таврическом дворце, который Екатерина подарила Потемкину, - здесь раньше заседала царская Дума. А может быть, речь идет о каких-то министерствах.

Вот что по-настоящему удовлетворит раненую гордость блестящей столицы с трагической судьбой, довольствующейся сегодня ролью променада для москвичей, которые в выходные дни заполняют Невский проспект, любуясь белыми ночами и покупая билеты в театры и заведения на набережных по смешным, по московским меркам, ценам. В давнем споре между европеизированным Петербургом, современным и открытым морю и миру, и древней азиатской Москвой, запрятанной в самом центре континента, у Северной Пальмиры, как кажется, могут появиться новые шансы.

Но этот спор невозможно решить, переместив армию чиновников за 600 км от Кремля.