На первый взгляд, саммит 1 июня в Санкт-Петербурге с участием президентов Джорджа Буша и Владимира Путина был успешным. Лидеры еще раз упомянули свою личную дружбу. Путин пообещал, что "сотрудничество будет расширяться и развиваться". Эти столь обнадеживающие слова относились к вопросам сотрудничества в вопросах устранения ядерной угрозы со стороны Северной Кореи и войны с терроризмом.

Однако слышались и некоторые неблагозвучные нотки. Российский министр иностранных дел России Игорь Иванов заявил, что заявления о незаконных связях российских компаний с Ираном ничем не оправданы (он имел в виду обвинения Соединенных Штатов о том, что Иран разрабатывает свою программу создания ядерного оружия с помощью россиян и российских технологий).

Путин отказался приостановить ядерное сотрудничество с Ираном и предположил, что давление США в этом вопросе является попыткой вступить в недобросовестную конкурентную борьбу с Россией.

Два года назад на встрече в Словении президент Буш объявил о начале новой эры в отношениях с Россией, сообщив, что он "посмотрел в глаза "президенту России Владимиру Путину и понял, что перед ним - прямой человек, заслуживающий доверия. В дни, последовавшие за 11 сентября 2001 года, оптимизм Буша, казалось, был вознагражден - Путин предложил мощную поддержку американской войне с террором. Однако в преддверии начала войны против Саддама Хусейна отношения Америки с Россией резко испортились, и это заставляет предположить, что хорошие личные отношения лидеров государств не являются гарантией тесного межгосударственного сотрудничества.

Например, министр иностранных дел России Игорь Иванов публично осмеял одно из заявлений Буша, в котором американский президент предвещал скорое освобождение Ирака. Российский министр также осудил США за нарушение международных законов. Советники, близкие к Путину, открыто говорили о том, что США ожидает длинная и затяжная война - короче говоря, предрекали кошмар.

В это время подконтрольные Путину российские СМИ усиленно тиражировали каждую временную неудачу США и указывали на последствия ударов США по Ираку. Переполненные антиамериканскими настроениями члены прокремлевского молодежного движения "Идущие вместе" не раз пикетировали резиденцию посла Вашингтона в Москве Александра Вершбоу. Под воздействием официальной пропаганды теперь 71% россиян считает Америку главной угрозой для мира.

Ухудшение в американо-российских отношениях можно было предсказать. Более того, его следует рассматривать как более адекватный индикатор будущего отношений между двумя державами, чем дружелюбие на саммите в Санкт-Петербурге. Дело в том, что спустя 12 лет после падения коммунизма Россией управляют не политики-реформаторы и даже не технократы-прагматики. Ее правящая элита - это, по выражению российского социолога Ольги Крыштановской, милитократия.

Термин "милитократия" означает, что руководство страны состоит из военных и представителей службы безопасности, которым в среднем по 52 года, пришедших в политику еще при советских боссах Леониде Брежневе и Юрии Андропове. Их взгляд на мир во многом определяется недовольством по поводу утраты советской мощи и падения престижа страны, а также кипящей завистью к мощи США.

В первые посткоммунистические годы в российском правительстве, парламенте и региональном руководстве доминировали хорошо образованные гражданские чиновники. Сегодня в результате тенденций, появившихся еще в середине 90-х, но достигших своего апогея после того, как кресло президента занял Путин, власть почти полностью принадлежит милитократии.

По данным Крыштановской, которая на протяжении длительного времени занималась аналитическими исследованиями российской государственной элиты, более 35% всех министерских чиновников, назначенных Путиным с 2000 года, - это выходцы из военного сектора и служб безопасности. Сегодня более четверти высокопоставленных российских чиновников - выпускники военных академий.

Милитократия вытеснила элиту гражданских чиновников ельцинской эпохи: количество государственных лидеров с научными и профессиональными степенями сократилось с 50 до 20%. Высокопоставленные представители вооруженных сил и служб безопасности (в основном мужчины; женщины в российском руководстве составляют всего 1,7%) действуют не только в традиционных для них сферах обороны, разведки и национальной безопасности. Теперь они участвуют в управлении гражданскими министерствами, включая сферу международной торговли, промышленности, экономического развития, транспорта, связи, правосудия, а также вопросы собственности. Они являются большинством в российской законодательной власти и, кроме того, составляют костяк путинских представителей в российских регионах.

Эта милитократическая элита вытеснила идеологов и партийных аппаратчиков советской эры, реформаторов и технократов ранней эры Ельцина, бизнесменов и олигархов поздних лет ельцинского правления. Их приход к власти сопровождался изменениями в тематических приоритетах находящихся под сильным влиянием государства СМИ, которые отвлекают внимание общественного мнения от темы политической свободы. Теперь они пропагандируют безжалостную эффективность власти в борьбе с угрозами терроризма, чрезвычайными ситуациями внутри страны и сепаратистским движением в Чечне, одновременно прославляя "героизм" служб безопасности советской эпохи.

Назначенцами Путина на элитные должности в аппарате безопасности и вооруженных сил, равно как и в министерских структурах, стали те, кого не коснулось радикальное внутреннее реформирование. Становление этих чиновников происходило в эпоху социальных и политических переворотов, потрясавших советское и российское общество, но они работали в замкнутом пространстве военных организаций и служб безопасности, которые гражданские демократические реформы обошли стороной. Таким образом, нет ничего странного в том, что эта социальная группа до сих пор разделяет опасные и архаичные взгляды на вопросы, связанные с внешней политикой, безопасностью, политическими свободами, свободой слова и СМИ.

Правящая воинственная российская элита возмущена мощью Америки; она стремится к недосягаемому возрождению российской гегемонии над Украиной, Кавказом и Центральной Азией; она поддерживает поставки оружия таким государствам, как Иран и недавний Ирак. Неудивительно, что в конце мая репортеры радио "Свобода - Свободная Европа", просматривавшие архивы бывшего иракского режима, обнаружили данные о переговорах между российскими компаниями и саддамовским режимом о поставках незаконного оружия.

Хотя президент Путин изображает себя реформатором, демократизирующим страну и добивающимся более ощутимого функционирования России на расширяющемся европейском пространстве, российские милитократические лидеры фундаментально отличаются от гражданских лидеров, стоящих у власти на территории всего Евро-Атлантического региона.

Что не менее важно, российская правящая политическая элита фундаментально отличается от российского гражданского общества, которое постепенно вырисовывается из руин коммунистического краха. Это общество теперь представляют более 70 тыс. гражданских организаций, объединяющих более 2,5 млн граждан, предпринимательскую элиту, мужественных защитников прав человека и независимых журналистов, которые сопротивляются диктату государства.

Притом что правящие кадры не могут определять абсолютно всё, они задают тон в подавляющем большинстве сфер. Пока в составе государственной элиты не произойдет фундаментальных изменений, которые отразят структуру развивающегося российского общества, движение страны к демократии будет пробуксовывать. И Россия останется непредсказуемым и не заслуживающим доверия партнером, независимо от того, как часто американские чиновники будут ссылаться на устойчивые личные отношения, подобные существующим между президентами Бушем и Путиным.