"При наблюдении за ухудшением ситуации в области безопасности Киргизии у нас срабатывает рефлекс холодной войны - нам видится новый очаг противоречий между Соединенными Штатами и Россией. В действительности же все наоборот: эта захолустная и немощная центральноазиатская страна открывает для Москвы и Вашингтона новую возможность партнерского взаимодействия", - считает колумнист The Washington Post Дэвид Игнатиус.

"Мы ни в коем случае не воспринимаем это как игру с нулевой суммой. Напротив, мы очень тщательно координируем наши действия с Москвой", - заверил некий высокопоставленный сотрудник администрации Обамы. Если, несмотря на наметившееся вчера успокоение, насилие будет продолжаться, американские чиновники считают правильным ввести в Киргизию войска "России и ее региональных партнеров", например из ОДКБ, с удивлением отмечает Игнатиус.

Он пишет: "В свете общего американо-российского подхода к безопасности радует тот факт, что он отходит от рефлекторного (и неправильного) представления, согласно которому две страны обречены на "большую игру" за влияние в Центральной Азии. Это свойственное XIX веку понятие о неизбежности соревнования в 1990-е годы преобладало у многих американских аналитиков и привело к формированию некоторых незрелых стратегий, ратовавших за распространение влияния США и борьбу с русскими. Более взвешенная точка зрения состоит в том, что России и Америке в Центральной Азии пристало быть естественными партнерами. Разумеется, ведь у них общие враги - группировки боевиков-исламистов и банды преступников, которые угрожают стабильности в регионе".

В качестве примера позитивных изменений автор статьи указывает на эволюцию отношения России к американской авиабазе в Манасе: "Раньше база в Манасе была для русских бельмом на глазу. Однако в духе нового "прагматического партнерства"... Россия заключила, что ей выгоден успех американцев в Афганистане. Очевидно, что Россия не заинтересована в распространении исламистского повстанческого движения на север".

"Приход сотрудничества на место идеологии "большой игры" в Центральной Азии - это желанная перемена по сравнению с ситуацией, имевшей место несколько лет назад. Если бы эту модель российско-американского взаимодействия теперь расширить во имя решительных действий в отношении Ирана, можно было бы говорить об образовании системы, которая заслуживала бы названия системы "коллективной безопасности", - заключает Игнатиус.