Рейтинг популярности Владимира Путина - важнейший показатель состояния России как политического образования, пишет в Newsweek журналист Оуэн Мэттьюз. Рейтинг властвует над всеми политическими и экономическими решениями государства.

По мнению автора, когда рейтинг Путина достигает 82% (цифра на конец мая этого года), российской элите дышится легко. А когда он опускается до 62%, как в 2011-м, "спешно задействуются все ресурсы для того, чтобы любой ценой переломить тенденцию. В недавние времена это означало все что угодно: от организации пышных Олимпийских игр до направления страны на войну на Украине и в Сирии", - говорится в статье.

Рейтинг составляется по многочисленным источникам. "Но больше всего доверия к тому, которым руководят не верные сторонники Путина, а малочисленная, гонимая команда либералов времен гласности", - пишет автор. Это "Левада-центр", "последний в России независимый центр соцопросов", как называет его Мэттьюз. По словам автора, эта организация [точнее, ВЦИОМ, в 2003 году коллектив ВЦИОМа в полном составе уволился и создал "Аналитический центр Юрия Левады" ("Левада-центр"). - Прим. ред.] была создана в 1988 году по предложению Горбачева, чтобы сообщать правду, даже самую неудобную, и доныне выполняет эту роль, хотя Россия сильно изменилась.

"Задумывалось, что изучение общественного мнения станет институцией, на основе которой можно построить демократическое общество", - говорит Наталья Зоркая, входившая в команду Юрия Левады на момент основания центра.

Получилось по-другому, отмечает автор. Администрация Ельцина узнала из опросов, что к середине 90-х большинство россиян считало, что Ельцина и его реформаторов надо прогнать. В Кремле воцарилась паника, заговорили об отмене президентских выборов, но группка медиа-магнатов, редакторов и "политтехнологов" предложила Кремлю формировать общественное мнение.

В итоге исследования общественного мнения теперь сделались инструментом авторитаризма, заключила Зоркая.

Автор замечает: "Таким образом, история "Левада-центра" - это и история перехода России от несовершенной демократии к чему-то вроде автократии по добровольному согласию".

"Команда "Левада-центра" - это "бывшие", - сказал российский телеведущий, пожелавший остаться анонимным. - Они страстно убеждены, что нужно добывать реальную информацию, а не просто говорить тем, кто им платит, то, что те хотят слышать".

"Путинский Кремль тоже страстно убежден в необходимости собирать информацию об общественном мнении, хотя применяемые им методы вызывают сомнения", - пишет автор. В декабре прошлого года Кремль поставил Ирину Макиеву во главе новой громадной службы исследований общественного мнения. Государство также контролирует ВЦИОМ и ФОМ.

Глеб Павловский, один из тех политтехнологов, которые привели Путина к власти, говорит: проблема в том, что опросы при поддержке государства "сами по себе стали формой пропаганды". Он поясняет: "Вопросы ставятся так: согласны ли вы с нормой, с большинством?"

Между тем, говорит экс-главный редактор телеканала "Дождь" Михаил Зыгарь, "каждое действие [Кремля] абсолютно основано на этих опросах. \...\ Эти опросы подтверждают, что они все делают правильно, что Путин популярен и народ его любит".

Каждый четверг замглавы администрации президента Володин председательствует на совещании, в котором участвуют лидеры "Единой России", высокопоставленные чиновники администрации, а также директор ВЦИОМ Валерий Федоров и директор ФОМ Александр Ослон. "Они сообщают о состоянии общественного мнения о ряде угроз, обо всем, что может потенциально повлиять на уровень популярности Путина, - говорит Павловский. - Они решают, как работать с этим вызовом".

При Ельцине и в первые годы власти Путина на этом совещании также присутствовали главы российских телеканалов. Ныне они встречаются с Володиным отдельно, по пятницам.

"По идее, решается, каким будет план телевидения на следующую неделю, - вспоминает Павловский, бывавший на таких совещаниях с 1995 по 2011 год. - Кремль задает общее направление, но не сообщает детали, затем Добродеев и Эрнст становятся исполнителями. Они подходят к новостям, словно к телесериалу, - но это делается очень профессионально. Сюжеты могут быть гипертрофированными, но они убедительны".

Мэттьюз замечает: "Эта система - что-то вроде магического круга: опросы общественного мнения формируют то, как официальное телевидение освещает события, что, в свою очередь, формирует общественное мнение".

В результате, говорит Зоркая, Кремль имеет беспрецедентный контроль над тем, что видят, слышат и думают россияне.

"В России, в отличие от Запада, общественное мнение не существует как независимая данность, - говорит Зоркая. - В России люди полностью отделились от политического процесса. Они не верят, что могут что-то изменить".

По словам автора, отсутствие альтернативного лидера и реальных политических дебатов помогает объяснить тот факт, что популярность Путина остается заоблачной, хотя уровень жизни россиян упал.

"Разумеется, секрет стар, как сама политика. Это не совсем "хлеба и зрелищ" (последние два года Кремль испытывает отчаянную нехватку хлеба), но, определенно, "войны и зрелищ", - пишет автор.

Другой элемент формулы - создание врагов. Российские СМИ с 2014 года винят правительство США во всем.

"Идея в том, что Россия находится на войне, а потому российские граждане должны быть готовы терпеть лишения и нести жертвы ради отечества", - говорится в статье.

"Напуганные люди хотят, чтобы у них был сильный лидер, - говорит социолог Левада-центра Дмитрий К. (Центр не разглашает имена своих сотрудников, проводящих опросы, дабы избежать коррупции). - Когда ты на военном положении, всякий, кто критикует руководство, - бунтовщик. Другими словами, предатель".

Мэттьюз комментирует: "Обвинения в предательстве стали самой животрепещущей проблемой "Левада-центра". Его миссия часто предполагает сообщение о том, чего Кремль не желает слышать". Например, что каждый четвертый россиянин с высшим образованием подумывает об эмиграции.

Прокуратура начала притеснять "Левада-центр", пишет автор. "Нападки начались в мае 2013 года, когда то, что "Левада-центр" размещает в интернете результаты опросов и анализа, было сочтено "политической деятельностью", так как они "влияют на общественное мнение", - пишет автор. Прокуратура требовала, чтобы центр зарегистрировался в качестве "иностранного агента", так как у него есть немногочисленные зарубежные гранты и клиенты.

По мнению автора, "Левада-центр" пока щадят, так как некоторые кремлевские политтехнологи все еще уважают достоверные опросы общественного мнения. "Но тот факт, что на "Левада-центр" оказывается давление, - опасный признак: видимо, Путин затворяется в своей звукоизолированной комнате", - говорится в статье. Путин "заказывает всю эту пропаганду, но он же одновременно является ее главным объектом", говорит Павловский.

По мнению американского политолога Дэниэла Трейсмена, самоизоляция от точной информации - одна из самых распространенных и саморазрушительных ошибок авторитарных режимов.

"Левада-центр" не может предсказать будущее. Но корпус результатов его соцопросов дает самые четкие намеки на то, как режим Путина может потерпеть крах.

"Самый вероятный сценарий будущего России - медленное сползание к хаотичному недовольству, продолжающийся коллапс общества и укрепление органов безопасности", - говорит Зоркая.

По мнению автора, ее прогноз уже частично осуществляется: Путин создал Национальную гвардию.