В Бомбее, во время своего самого длительного зарубежного визита, президент Путин все еще продолжал мечтать о новых подвигах российской дипломатии на Балканах.

Путин все еще говорил о своем желании примирить в Кремле действующих лиц ?белградского пата?. Однако ни сербский диктатор Милошевич, ни лидер демократической оппозиции Коштуница не собирались покупать билеты в Москву.

Очевидно, еще не имея информации о начале революции на улицах Белграда, находясь далеко от дома, равно как и от балканских реалий, Путин еще в прошлый четверг уверенно предлагал свои услуги посредника. ?Мое предложение остается в силе?, - утверждал российский президент.

Тем временем, из министерства финансов России стали распространятся первые слухи о том, почему президент России ведет себя так упрямо. Дело в том, что Запад, якобы, готов пойти на списание российских долгов, если Россия убедит Милошевича уйти с политической сцены. Еженедельник ?Аргументы и факты? уже сообщил, что ?голова Милошевича? обменена на три миллиарда долларов.

В действительности, все дело в том, что российские дипломаты, как неоднократно случалось и раньше, просто проспали начало очередного акта югославской драмы. Так, президент России вместе в ведущими российскими дипломатами до последней секунды продолжал отрицать смену власти в Сербии, которая происходила как раз в это время.

Вернувшись домой, российский президент тоже не сразу нашел, что сказать, о головокружительном развитии ситуации в Югославии. ?Положение очень серьезно и Россия, как и прежде, готова внести свой вклад, чтобы вывести Югославию из международной изоляции?, - такие ничего незначащие слова можно было услышать из уст российского президента. Только после этого он послал в Белград своего славного министра иностранных дел, который, по данным из информированного источника в министерстве, должен был ?самостоятельно действовать по обстановке?

На тот случай, если ?поезд уже ушел?, Путин снабдил своего эмиссара личным послание Воиславу Коштунице, в котором он поздравлял последнего с победой на выборах и признавал его роль как ?лидера демократических сил?. Однако Иванов поздравил Коштуницу не с избранием на пост президента, а только с победой на выборах.

После этого Иванов встретился с Милошевичем. Иванов объяснял изменение настроений Москвы желанием избежать насилия. Брошенный в беде Милошевич продолжал настаивать, что не хочет уходить из политики.

Пусть очень осторожно и запоздало, но Москва все же признала смену власти в Югославии. Даже дружественная Путину газета ?Известия? утверждает, что голос Москвы был ?слишком робким?. Россия может ?лишиться своего последнего авторитета, если она и дальше будет занимать такую непонятную позицию?, - пишут ?Известия?.

Жесткая критика обнажила дилемму честолюбивого президента России. Еще во время последнего саммита ?Семерки? в Японии Путин начал настойчиво призывать коллег из антибелградской коалиции, не переоценивать влияние России на Сербию. Он также просил не рассматривать его лично как ?наставника Милошевича?.

Путину не удается найти баланс между осторожным прагматизмом и романтической присягой великодержавным идеалам; ему также мешают распространившиеся в России настроения панславянской ностальгии, которые в свое время разжигались самим Кремлем.

При этом панславизм с исторической точки зрения в первую очередь нацелен на чувства, и в меньшей степени на политику. Строчки Пушкина о великом русском море, в которое впадают все славянские ручьи, грели душу, оставаясь, как правило, без каких-либо политических последствий. Даже от реакционного царя Николая Первого можно было слышать, что он не хочет править ?ни Богемией, ни Моравией, ни чем бы то ни было еще?, даже если славянские братья настойчиво просили бы его об этом. ?Это бы прямо противоречило соображениям нашей выгоды?, говорил царь.

150 лет спустя аналогичную позицию о том, что Милошович ?постоянно использует и обманывает Россию?, сформировал один из кремлевских советников еще в эпоху Ельцина, задолго до конфликта в Косово. Однако это не помешало российскому руководству отдать дань безрассудному союзу России, Белоруссии и Югославии, в апреле прошлого года заключенному Государственной Думой России и югославской Скупщиной.

Робко одобрив смену власти в Югославии, президент Путин не особенно рискует испортить отношения с российскими национал-коммунистами.

Сначала спикер Государственной Думы и убежденный коммунист Геннадий Селезнев действительно обрушился с критикой на ?переворот? в Югославии и новую ?нелегитимную, неустойчивую власть?. Его товарищ по партии Геннадий Зюганов тоже выразил возмущение ?варварством?, царящим на улицах Белграда. Профессиональный революционер упустил из виду, что там разворачивается настоящая революция. Однако ?наши императорские коммунисты скоро снова поймут, в чем дело?, усмехается один депутат-либерал. ?В конце концов, они же присягали на верность Путину?.

Брат Слободана Милошевича Бореслав, посол Югославии в России, опровергает утверждения о том, что президент Сербии ищет политического убежища в Москве. Его брат Слободан ?все еще президент, - заявляет посол вопреки ситуации.

В свое время бывший руководитель ГДР Эрих Хоннекер безуспешно пытался получить политическое убежище в стране Ленина. После этого случая репутация России, как страны, предоставляющей убежище товарищам по партии, сильно пострадала. Премьер-министр России Михаил Касьянов, со своей стороны, тоже опроверг возможность предоставления убежища Милошевичу. Этот вопрос ?не стоит на повестке дня?, - заявил Касьянов. Даже президент Белоруссии Александр Лукашенко чрезвычайно высоко поднял планку для своего сербского коллеги.

?Если бы я был на месте Милошевича, то я не стал бы просить гарантий безопасности за границей. Я бы сказал: это моя страна, здесь я родился, здесь и умру?.