"Ливия полковника Каддафи сумела убедить мир в том, что уже перестала быть опасной страной, что она больше не организует террористические акты и не финансирует вооруженные движения. Поэтому санкции были сняты, и все активно занялись взаимовыгодной торговлей. Но кое-кто не поверил: большая часть ливийцев, живущих в изгнании, несмотря на приглашения вернуться, не поторопились этого делать".

Эти словам принадлежат Хишаму Матару, архитектору, которому не исполнилось и 40 лет. Несколько месяцев назад он опубликовал в газете New York Times статью о своей потерянной родине, он, который уже является гражданином Великобритании, один из тех, кто уже никогда не вернется на родину. И на отказ от своего прошлого он ответил публикацией романа на английском языке.

Книга "Никто в мире" в настоящее время переводится в 30 странах. В Италии роман издан в Einaudi, и его автор стал обладателем премии Von Rezzori, а также престижной премии Flaiano, присуждаемой в результате голосования читателей. Книга рассказывает о Ливии 1970-х годов, какой ее видел 8-летний ребенок, о начале жизни в изгнании, когда семья, чтобы избавить главного героя от невыносимой ситуации - отец был арестован, подвергался пыткам, был освобожден благодаря заступничеству одного чиновника, но оказался вынужденным все время находиться в доме - отправляют его в Египет. Ливия, которую описывает Матар, - это страна, в которой тайная полиция устраняет известных людей, где попытка студенческого восстания была потоплена в крови, где допросы и казни показывают по телевидению. И, тем не менее, автор, с которым мы несколько дней назад встретились в Пескара, где проходила церемонии вручения премии Flaiano, не согласен с тем, что у него получился "политический" роман.

"Ели бы я использовал многие другие источники, получилась бы совершенно другая книга. Конечно, невозможно жить вне истории, но я попытался держаться от нее как можно дальше", - говорит автор. Он понимает, что "этот ливийский кошмар - вызов для писателя", и он не раз задавался вопросом, можно ли "создать роман в определенных исторических условиях". Но всегда приходил к выводу, что в конечном итоге произведение берет верх. "Пишет" писатель. "Меня интересует, каким образом ребенок приходит к осознанию себя как личности". Этот ребенок на него весьма похож: Матар разделил с ним детство и пережил историю отца, преследуемого режимом. Он о многом не написал в своей книге, но в статье для Amnesty, опубликованной в Independent, он, например, рассказал о сожжении книг, не имеющих воспитательного и революционного значения, после взятия власти в 1969 году. И об истинной истории своего отца Джабаллаха Матара.

Он был богатым предпринимателем, выходцем из уважаемой семьи (его дед был арестован итальянцами, но бежал с корабля, направлявшегося на Сицилию, где деда должны были судить). Он выступил против Каддафи, избрал ссылку, вернулся на родину в 1979 году, поскольку его обещали амнистировать, но по приезде у него отобрали паспорт. Принимая во внимание безнадежную ситуацию, ему удалось устроить бегство своей семье, а потом и присоединиться к ней в Каире.

Но в 1990-м году он был похищен египетскими агентами и передан ливийцам. Семье удалось получить о нем известия в 1993 и в 1995 году из тюрьмы "Абу Слим", где содержались политические заключенные и где в 1996 году за одну ночь было убито 1500 узников. "Об этом стало известно лишь в 2002 году", - говорит Хишам Матар. Тогда у Ливии уже были прекрасные дипломатические отношения со всеми западными странами. "Диктатура Каддафи уникальная в арабском мире. Стремление Каддафи править без идеологии делает его непредсказуемым, непостоянным".

Это диктатор-"прагматик". В Ливии, говорит Матар, "некоторые люди в правительстве, быть может, и хотели бы перемен, но это кажется невозможным. Сегодня есть страны, у которых сложились очень тесные отношения с Ливией, например Италия, но они даже не настаивают на соблюдении прав человека. Я жду этого и думаю, что многие ливийцы ждут этого. Но ничего не происходит". Мы можем спросить себя, не преувеличивает ли автор, принимая во внимание его биографию. Но дело болгарских медсестер и палестинского врача, приговоренных к смертной казни по неправдоподобному обвинению в намеренном заражении СПИДом 438 детей выглядит прекрасным примером того, о чем он рассказал. Вас эта история удивила? "К сожалению, нет".