В течение сорока лет Большой театр был символом коммунистического балета: многочисленная, высокопрофессиональная, интересная труппа, делавшая под руководством легендарного автократа Юрия Григоровича масштабные постановки, полные энергии и действия. В последний раз театр приезжал в Лондон летом 1999 года. Тогда труппа готовилась к новому рассвету, без коммунизма, без Григоровича, под новым руководством, назначенным президентом Борисом Ельциным.

Однако гастроли были не очень удачными. Постановки нового руководителя, Владимира Васильева, провалились, Большой страдал от неприятных сравнений со своим великим конкурентом, санкт-петербургским Кировским театром, переживавшим стремительную трансформацию под руководством харизматического директора Валерия Гергиева.

Последствия были драматическими. Ельцина сменил Владимир Путин, уволивший летом этого года Васильева и его команду, в результате чего были сорваны планы Большого, собиравшегося приехать с оперой и балетом в Ковент Гарден. Последние новости, встревожившие Москву, связаны с назначением нового директора балетной труппы, Бориса Акимова, мягкого, дружелюбного человека, не похожего на типичного российского автократа. Тем не менее, первым его шагом было - пригласить вернуться в Большой диктатора Григоровича, которому сейчас 73 года. Вернутся ли вместе с ним балеты в советском стиле?

Акимов утверждает, что нет. Недавно он посетил Лондон, чтобы договориться о гастролях "Звезд балета Большого театра", которые в течение месяца будут исполнять отрывки из известных классических произведений в Королевском театре на Друри лейн, а потом отправятся в небольшие гастроли по Великобритании. С точки зрения Акимова этот тур не является грандиозным событием, с которого ему хотелось бы начать свою директорскую деятельность. Все делается несколько суматошно, усиливая общее впечатление, что в течение последнего десятилетия британские гастроли Большого не сравнимы по своему стилю и апломбу с гастролями Кировского театра.

Новый директор спокойно замечает, что все было запланировано еще до его назначения в октябре. Сначала предполагалось, что Большой приедет в Королевский оперный театр в июне. Но ситуация изменилась из-за замешательства российских богачей, и теперь эту нишу займет Кировский театр, а Большой вынужден сократить свою гастрольную труппу с 250 до 45 человек - приедут настоящие звезды, но, к сожалению, тур будет походить на короткий заезд с целью подзаработать.

Все это произошло из-за того, что президент Путин выбрал неудачное время для перестановок. Он снял с должности последнего директора и его команду в решающий момент переговоров с промоутерами Виктором и Лилиан Хокхаузер о летнем сезоне в Ковент Гардене. Поскольку новый директор назначен не был и поскольку финансовый риск был очень высок, они пошли на попятную и вместо Большого пригласили надежный Кировский. Затем появился промоутер-конкурент Реймонд Габбэй, который пригласил "Звезд Большого" на весенние гастроли. Хокхаузеры пришли в негодование, узнав, что сезон Большого на Друри лейн (самые дорогие билеты - $47,50) начинается одновременно с моментом начала продажи билетов на летние гастроли Кировского. И все-таки такие конфликты между промоутерами - ерунда по сравнению с тем скандалом, который разразился в связи с назначением нового директора балетной труппы Большого.

Акимову пятьдесят пять лет, в Лондоне его знают, поскольку с 1989 года он регулярно приезжает преподавать в Королевском балетном театре. С момента окончания карьеры танцора он является одним из самых выдающихся преподавателей Большого театра. У него непослушные рыжие волосы и комичное выражение лица; кажется, что он вот-вот наденет клоунский костюм и будет играть Петрушку, тряпичную куклу, персонаж балета Фокина. В Москве многие спрашивают, не окажется ли он всего лишь тряпичной куклой в кресле директора, которой будет манипулировать старый, коварный Григорович.

С 1964 по 1995 гг. Григорович делал из Большого - долгое время считалось, что класс московского театра ниже, чем великого Мариинского царского балета - яркий символ советского культурного прогресса. Благодаря бездонному государственному финансированию, объемам и постоянству которого аналогов нет, русский балет пользовался международным признанием, часто отправляя гениальных танцоров на шумные гастроли (и порой в процессе теряя некоторых из них). Григорович, несомненно, является одним из гигантов балета. Он был блестящим политическим оператором, и его мощные, хоть и недостаточно тонкие постановки создавали имидж Большого как устарелого с художественной точки зрения, но все-таки прекрасного классического балетного театра, умевшего соединять потрясающую дисциплину с современными постановочными формами.

Полный действия и московской развязности, с крепкими народными героями, несущими в себе элементы голливудского ковбойства, жанр Григоровича, советский балет двадцатого века, создавал новый образ страны - изменяя женственный классицизм девятнадцатого века, свойственный Мариинке и развивая новый замечательный тип мужчины-танцора (к этому типу относится, например, Эрик Мухамедов, работающий в настоящее время в Королевском балете), рядом с необузданным атлетизмом которого принцы Мариинки казались тоскливыми хлюпиками.

Теперь после пяти лет правления Васильева, театр возглавил Акимов. Он - внимательный, эрудированный педагог, который более объективно, менее политизировано смотрит на главный вопрос, который надо решать Большому - как заново найти душу театра, если его главная движущая сила нечиста. Васильев бессмысленно пытался создать труппу, подобную Кировскому; Акимов склонен восстановить отличительные характеристики Большого.

"Я считаю, что обязан сделать жизнь наших танцоров интересной, - увлеченно говорит он. - Я рос в то время, когда балеты создавал Юрий Григорович, это было золотое время, мы, танцоры, были счастливы, потому что занимались творчеством. Я хочу, чтобы мои танцоры чувствовали себя счастливыми и получали вознаграждение за свой труд, поэтому моя главная задача - найти для них хореографов и спектакли".

Именно поэтому он попросил Григоровича восстановить "Лебединое озеро", заменить своей версией отвратительный вариант Васильева, который мы видели в Лондоне в 1999 г. Но сколько Григоровича сможет вынести Большой? Для многих он навсегда останется не столько художником, сколько политиком, инспектором манежа, а его прославленные "современные" балеты - советским китчем.

Акимов деликатно занимает позицию в центре. "Некоторые работы очень хороши для своего времени, но не могут пережить современность. Но будут определенные периоды ностальгии, когда некоторые из постановок будут возвращаться. Многие из постановок Григоровича должны жить - его версии классических балетов, например. Для нового поколения очень хорошо поработать с таким хореографом, потому что в балете мало таких важных личностей, как Григорович. Все успокоилось. Как мы говорим, время лечит".

Многие западные наблюдатели поддерживают позицию Акимова. Каков бы ни был политический багаж Григоровича, в свои лучшие годы он был для Москвы тем, чем Баланчин был для Нью-Йорка, а Эштон для Лондона - компасом национального искусства. Акимов считает, что поскольку других российских гигантов нет, Григоровичем пренебрегать нельзя. Кроме того, он не собирается снова сделать Большой рабом Григоровича. Акимов хочет, чтобы его танцоры работали и с британскими мастерами - не только с такими драмами МакМиллана, как ?Манон? и ?Ромел и Джульетта?, но даже с очень английской пасторальной комедией La Fille mal gardee, которую он обожает. Пусть Кировский ищет свою новую душу в Баланчине; вкусы танцоров Большого, говорит он, близки к британским.

Это звучит, как стимулирующая, реалистичная стратегия, но хаотические изменения, происходящие в российском обществе, вызывают серьезную озабоченность. Говоря грубо, россияне разлюбили балет, и гигантским труппам приходится выживать в обществе, относящимся к искусству так же скептически, как и весь остальной мир.

?Нынешние дети по-другому относятся к балету, как к образу жизни, - говорит Акимов. - У них есть компьютеры, профессиональный спорт, на котором можно заработать. В прошлом поступить в московскую школу хотело огромное количество мальчиков - мы брали лишь каждого десятого. В прошлого году мы получили только десять или двенадцать заявлений?.

Странно, но великие российские балетные труппы всегда создавались диктаторами, либо королевскими, либо социалистическими. Пока неизвестно, способен ли рождать подобные театры свободный демократический рынок. ?Сегодня в Большом мы часто вспоминаем о том, - грустно говорит Акимов, - как легко было раньше?.